— Надо доложить магистру… — Буркнул барон, не отрывая взгляда от красных стен.
За второй и предпоследней линией обороны их ждал еще один, но отнюдь не последний сюрприз. Та часть города, по которой они двигались до этого хоть и была значительно чище улиц Пскова, однако по общему стилю, домам и их расположению мало от него отличалась. За второй стеной все было иначе. Улица мигом расширилась раза в два и теперь по ней, казалось бы, спокойно могут разъехаться сразу четыре повозки. Кроме того, ветхие избы сменились новенькими двухэтажными домами с множеством окон, которые не имели как таковых разграничений по территории. Они словно стояли вдоль улицы сплошным монолитом, подмигивая восторженным наблюдателям красной черепицей крыш и высокими печными трубами. Сразу стало ясно, что хотя места за второй стеной города было куда меньше, чем за первой, народу здесь живет значительно больше.
Вскоре Иоганну предстали и хваленые мануфактуры. Длинные здания, хоть и имевшие два этажа, немного уступали высотой жилым. Зато из крыши многих торчали десятки дымящих труб, а из помещений отчетливо доносился смешанный шум, напоминавший звук большой кузницы.
— О, господа, мне вот здесь выходить. — Улыбнулся горожанин, кивнув в сторону очередной, сравнительно небольшой мануфактуры. Барон окликнул извозчика и тот, немного погодя, остановился у небольшого выступа, играющего, по всей видимости, роль пешеходной дорожки. Иоганн порылся в своем кошеле и, выудив оттуда один золотой гульден, вальяжно протянул его рабочему, благодарно кивнув. Тот свою награду принял и, ловко выпрыгнув из повозки, в последний раз кивнул на прощание иностранным гостям.
— Да уж, не богато живут нынче бароны немецкие. — Усмехнулся он, небрежно бросив в карман золотую монету.
Тем временем в карете ливонского посла повисла напряженная тишина. Они приехали сюда, в земли еретиков, дабы закрепить некоторые отношения с ослабшим смутой и получившим независимость Новгородом. Однако приехали они в город, который вовсе не испытывал проблем, а скорее напротив — процветал даже на фоне Риги.
Наконец, Иоганн взял лист бумаги и трясущимися руками, стал выводить на нем слова:
'Достопочтенный Великий Магистр! Мы прибыли в Новгород, ожидая увидеть здесь глупого медвежонка, торгующего воском, предложить помощь братьев католиков и спасти еретиков от языческой угрозы с севера. Однако сейчас я могу с уверенностью заявить, что берлога сменила своего хозяина и тот наверняка может дотянуться левой лапой до Стокгольма, а правой до Риги.
С уважением, барон Иоганн фон Русдорф'
Интерлюдия. Генрих фон Майер.
Окрестности Тихвина, 180 верст к северо-востоку от Новгорода.
Шестая рота Новгородского полка гордо вышагивала по узкой дорожке, иногда останавливаясь, дабы привести ее в порядок: залатать ямы, вырубить кусты по обочинам, а порой даже выпрямить извилистую тропу. Сосновые пролески с редкими березами порой сменялись небольшими полянами, однако в общем и целом картина окружения не менялась.
Командующий экспедицией, Генрих фон Майер, как и положено офицеру новой армии, вместе с капитаном роты двигался в конце колонны, вместе с небольшим обозом из трех монструозных повозок на больших колесах. Каждую такую повозку, загруженную под завязку едва ли не тонной полезного груза, тянула двойка крупных лошадей. Телеги, несмотря на свои размеры и грузоподъемность, благодаря новому устройству двигались на удивление легко и непринужденно, без проблем поспевая за колонной солдат, растянувшейся в три линии на пол сотни метров по дороге.
За ними, уже с одной лошадью у каждой, двигались две новенькие легкие пушки, еще две недели назад отлитые в Новгороде на очередной спешно построенной мануфактуре. Артиллеристы, в кратчайшие сроки обученные казалось бы нелегкому делу, вчетвером с легкостью справлялись с маленькой, калибром менее чем в десяток сантиметров, пушкой, перезаряжая ее за смешные тридцать секунд.
Сам же Генрих фон Майер, не торопясь, верхом на своем коне, частично закованном в латные пластины, с улыбкой осматривался вокруг и наслаждался сравнительно тихим походом. Волнения Майер вовсе не испытывал. Еще бы: крупнейший город региона, Тихвин, принял новую власть без лишних вопросов и открыл ворота, стоило только стройным рядам выстроиться перед относительно низкими стенами. Сейчас в округе осталось лишь несколько небольших острогов, верность которых хоть и не подтверждена, однако опасности как таковой они для роты с двумя орудиями и большим запасом пороха не представляют. Встречая хоть какое-то сопротивление, солдаты выстраивались в боевой порядок и единым залпом буквально сметали волной свинца любого встреченного неприятеля. Впрочем, справедливости ради, отряду Майера еще ни разу в жизни не доводилось встретить отряд, численностью хотя бы в пол сотни человек. Чаще это были небольшие группы изгнанных помещиков, мародеров или разбойников. А порой и все сразу. В основном такие сборные солянки из разношерстных преступников предпочитали ретироваться с поля битвы, а не вступать в открытое столкновение. Впрочем, свинец обогнать пока никому из них не удавалось.