Интерлюдия.
– Аркадий Семёнович, доложите о состоянии испытуемого.
– Я ничего не понимаю. Датчики жизнедеятельности по нулям, а GPS система вышла из строя. При этом последнее, что мы получили от него – мощный импульс квантовой энергии.
– Какие прогнозы?
– Он либо умер в лесу, где в последний раз его засекли, после чего его съели дикие звери, либо…
– Либо что?
– Либо наши опасения подтвердились и квантовая энергия в голове человека может создавать пространственно-временный аномалии.
– А может, он всё же умер от скачка энергии?
– Маловероятно. Он силён не только телом но и духом. Поэтому я его и выбрал.
– Хорошо, вы свободны, Аркадий Семёнович.
Глава 3. "Адаптация"
Второй раз подряд моё пробуждение не вызывает у меня ничего, кроме раздражения. Митрофан расталкивал меня, пытаясь привести в чувство. Черносошный крестьянин, а именно такой статус, как я понял, имел мой недавний собеседник, не на шутку перепугался, когда я чуть было не свалился с телеги.
– Эй, Александр! Живой?! – Похоже, он уже долго пытался восстановить моё самочувствие.
– Да живой, живой, не тряси ты так! – В первую секунду, я не понял, кто и зачем пытается меня разбудить, но буквально в следующее мгновение я вспомнил. Вспомнил всё, что произошло со мной за последние сутки. Как я планировал поездку к родителям, как свернул на дорогу, ведущую в Великий Новгород и как словил очередной приступ головной боли. Если это не глупая шутка и Митрофан не сумасшедший старовер – влип я конкретно. Начало шестнадцатого века, мать его! Историю родной страны я знал сравнительно неплохо, поэтому, пусть и с трудом, но смог определить текущую ситуацию. Новгородское княжество, а именно на его территории я находился, входило в состав Московского государства. Это я знаю точно, поскольку присоединили его в реальной истории ещё в пятнадцатом веке. Так, с эти разобрались. А кто сейчас у власти. С этим проблема. В тысяча пятьсот пятом, если мне не изменяет память, скончался Иван третий, а к власти пришёл тоже третий, но уже Василий. Особой разницы мне до этого нет, ведь я не знаю их личности и свершений. Да и далеко не факт, что доведётся с ними повидаться. К сожалению, на этом мои знания обрываются вплоть до взятия Казани в тысяча пятьсот пятьдесят втором. Хм, а спрошу-ка я у Митрофана по поводу ситуации в стране.
– Слушай, Митрофан, а кто сейчас землёй русской правит?
– Так вестимо кто. Великий князь Иоан свет Васильевич. – Ага, значит жив ещё Иван третий. Хорошо это или плохо я не знаю, потому как никакой информации по поводу его личности не имею.
– А воюет сейчас с кем-нибудь Великий князь?
– Этого я не ведаю. Но мнится мне, что на вряд-ли это. Стар он уже, не до войны, наверное. Хотя люди говорят, что на юге Казанские татары снова что-то учудили.
Мы ехали в гордом молчании порядка десяти минут. Всё это время я раздумывал над сложившейся ситуацией. Я провалился в прошлое. Фактически в другой мир. В своё время я увлекался разного рода книжками про попаданцев, но они для меня были скорее досугом, а не учебными пособиями по выживанию в прошлом. Я здесь чужой, абсолютно никому не нужный и неизвестный. Велик риск спалиться на мелочи и отправиться на костёр или в темницу. Средневековье, мать его. Или уже Новое время? А чёрт его знает, Америку уже открыли, так что скорее всего второе. В голове проносилось огромное количество самой разной информации. От конструкции доменных печей и пистолей, что так подробно описывались в романах отечественных фантастов писателей, до того, а не сошёл ли я с ума. Вполне вероятно такое развитие событий. Упал в кому на обочине, моё бренное тело лежит где-то под капельницами а сознание вот тут, едет на телеге в Новгород. Идиллию тишины оборвал Митрофан:
– Слухай, Александр, а чего это с тобой было? – Не без доли страха спросил он. Ещё бы, традиционное общество относится к таким вещам очень серьёзно. Для них религия и высшие силы – это явь, самая настоящая и неискоренимая в их сознании.
– Да это… Переутомился я, устал сильно. Вот и упал без памяти. Слушай, а ты неужто в самом Новгороде живёшь? – Я знал, что черносошные крестьяне обычно не жили в городах, а расселялись на окраинах.
– В нём самом! – С гордостью заявил он.
Ага, значит не черносошный. Получается он либо очень сильно обедневший дворянин, либо купец. Хотя на второго он мало смахивает. Я решил не спрашивать у него о его положении, а вместо это поинтересоваться на счёт местных денег. У меня в сумке скопилась пара десятков монет мелочью разного номинала. Я достал пять рублей одной монетой и как бы невзначай продемонстрировал ему: