Через четыре дня на мое имя пришла телеграмма из Ярослявля от Розы Грибановой: приезжаю поездом "Москва - Днепропетровск" в пятницу 21 июня - Роза".
Я запаниковал и обрадовался одновременно. Куда ее поселить, как ее развлекать, ведь у меня ни гроша в кармане?
Я не знал, что Роза работает ткачихой на фабрике, и что весь цех готовил ее к дальней поездке, подбирая ей платье, прическу, советуя как вести себя в первую брачную ночь. Ее все поздравляли и прощались с нею, будучи уверенны, что Роза в Ярославль, город девушек, больше не вернется.
Я тоже поделился новостью со своими однокурсниками и друзьями из других факультетом. Юра Соколов, студент физтеха сказал:
- Поздравляю! оттрахаешь ее по всем правилам и пусть уезжает, откуда приехала. А ключ от своей квартиры я тебе дам. Кровать есть, простыни тоже, давно не стираны, правда, но ничего обойдетесь. Девушки там красивые, я знаю, было дело у меня с одной. Северянки. Есенин о них хорошо отзывался и даже в стихах упоминал.
- Ребята, мне бы хоть сотню у кого одолжить. Надо же вино, закуску и все такое. А что касается траханья, то..., нельзя так сразу: прямо с поезда, да в постель.
- Не будь дураком, - сказал Юра. - А для чего она едет в такую даль, чтоб на тебя посмотреть? Да у нее там так свербит, что она места себе не находит, вот и едет к тебе, чтоб ты...
- Не говори глупости, Юра, - сказал я, пряча ключи от квартиры во внутренний карман пиджака.
- Как бы там ни было, а ты держись, - напутствовали ребята.
До приезда Розы осталось несколько дней. За это время я вымыл полы в квартире Юры, постирал наволочки, достал цветы для вазочки и купил несколько килограмм различных овощей и бутылку шампанского. Все это делалось после занятий в свободное время. Я даже плохо стал засыпать, уже поселившись в квартиру Юры. Ворочаясь на железной кровати-полуторке, я ни о чем не думал, как только о Розе. Положить больше некуда, только сюда на эту кровать. Значит, мы будем вместе, а там..., если эта ярославская Роза будет хоть чуточку похожа на ту, которая от меня сбежала, значит, все хорошо. Я не отпущу ее от себя ни на шаг.
В день приезда Розы я не пошел на занятия, надо было навести в последний раз марафет, а также закупить продукты.
За час до прибытия поезда из Москвы я уже был на вокзале и еще раз уточнял расписание. Все складывалось хорошо: поезд не опаздывал, и до его прибытия оставалось всего десять минут. Я у пятнадцатого вагона стою наготове подать гостье руку, взять у нее вещи. Наконец, Роза вышла с большой полотняной сумкой вместо чемодана и очень обрадовалась, увидев меня на перроне. Я подбежал, выхватил у нее сумку и чмокнул в щеку. Сумка оказалась большой и на удивление легкой. Я ткнул ей букет цветов, и мы направились к трамвайной остановке.
Что у тебя в сумке? я думал: не подниму, а она...
У меня там венчальное платье и всякие свадебные причиндалы, - сказала она, как будто наше заявление в загсе пролежало уже два месяца. - Как здесь жарко, - добавила она, доставая платок, чтобы вытереть пот с лица, излишне накрашенного, как мне показалось.
- Венчальное платье? я не ослышался? а зачем оно?
- Как зачем? я для чего сюда в такую даль приехала, - чтоб на тебя посмотреть? Не надейся. Меня всем цехом провожали и даже напутствовали, как вести себя в первую брачную ночь.
- Но Роза, лапочка, до венчального платья еще очень и очень далеко. Мало ли, я тебе не подойду...
- Подойдешь, не волнуйся, - сказала Роза. - Я живо из тебя человека сделаю. Я вся в мать, а у матери было три мужа. Двух олухов она довела до ручки, а третий алкаш сам ушел... в небытие.
- Роза, ты, конечно же, шутишь, - сказал я, будучи уверен, что она действительно шутит. - Лучше скажи, как доехала, никто к тебе не приставал?
- Приставали, - призналась Роза, - но я-то не лыком шита, не из того теста создана, я как гаркну: не трожь - дам по мордам, так лапать сразу прекращают. А одному, ка-ак задвину в промежность - волчком от меня покатился. Так-то, милок. Я кончала курсы самбо. Правда, немного уже поотстала, но ничего, с любым хорьком справлюсь, если понадобиться. Самбо, сам понимаешь, требует ежедневной тренировки. У вас тут клуб есть?
− Я...делек от этого. Роза, ты могла бы мне написать об этом хоть в одном письме, − произнес я с укором, но Роза не растерялась.
− Что, испугался, да? И правильно. Я могу дать по яйцам так - три дня выть будешь и кататься клубочком.
− У вас все такие в Ярославле?
− Что касается других, это не мое дело, а вот я - гром баба...несмотря на свой небольшой рост. Хошь, потрогай мои мускулы.
− Роза, да я уже и боюсь, а вдруг получу...
− По яйцам?
− Вот именно.
− Ты не принимай близко к сердцу: у бедной женщины должно быть какое−то оружие против вас, кобелей.
− Роза я вовсе не кобель.
− Ха, знаем мы вас. Скажи, куда ты меня ведешь, в гостиницу или на фатиру, которую ты специально снял, что остаться со мной на ночь и оттрахать.
− На квартиру, конечно, а куда же еще. Я студент, и денег у меня таких нет, чтоб снимать гостиницу.
− Гм, на фига было тащить меня за тысячу километров, если денег нет, − сказала Роза и враждебно окинула меня, сощурив глаза.
Я сильно закусил нижнюю губу, чтобы не расхохотаться, усадил ее на свободное место в вагоне трамвая и поставил рядом ее сумку. На остановке "Улица Короленко" мы вышли и поднялись вверх по улице Ленина, дом, 16.
Я извлек ключи из портмоне, открыл дверь, и мы вошли в квартиру, где немного пахло дымом и клопами, несмотря на мою предварительную санитарную уборку.
- Ты разве здесь живешь? - спросила Роза, входя в квартиру и не снимая обуви. - Чем тут пахнет, я никак не пойму? Мне тут одной страшно будет оставаться на ночь.
- Я буду с тобой, - сказал я.
- Мы вместе? Да ты что? Только после загса. А то пригласил девушку в чужой город и думаешь: она с опущенными крылышками будет перед тобой ходить и все твои желания выполнять. Как бы ни так. Ярославские девушки совсем не такие, как ты думаешь. У нас до замужества - никакого баловства.
- Хорошо, - произнес я как можно мягче, - сейчас мы говорить об этом не будем. Располагайся, иди, прими душ, а я накрою на стол, перекусим и выпьем за твой приезд, а что будет дальше, посмотрим.
- Я душиться не собираюсь. Чтоб принять душ, надо раздеваться, а я могу раздеться только после ...загса, а так ни за что.
- Ну, хорошо, ты гостья, и любое твое желание - для меня закон. Скажешь мне: уйди, я хочу остаться одна, я уйду, скажешь: ложись под кровать, потому что я одна боюсь в чужом доме, я лягу, и буду сопеть в две дырки.
- Хи, хи, так оно и будет, - произнесла Роза, глядя на меня подозрительно.
После скромного ужина с вином, которое Роза не пила, а только дважды пригубила, я расстелил скрипучую железную кровать - полуторку, начал снимать рубашку.
- А где я буду спать? - тревожным голосом спросила она.
- Как где? со мной.
- После, после.
- После чего?
- После того, как ты на мне женишься. Ты что думаешь, я приехала в такую даль, чтобы заниматься этим? ты для этого меня вызвал? Я не такая дура, как ты думаешь.
- Успокойся, без твоего согласия, я тебя трогать не буду. То, что мы полежим в одной кровати, еще ничего не значит. Может, я к тебе просто прижмусь, а может, нет.
- А я и не боюсь, я как дам по яйцам, сразу взвоешь. Я получила полную инструкцию, когда к тебе уезжала. Все мне говорили: держись, Роза, пусть никто не думает, что мы, ярославские девушки, так дешево себя ценим. Держи нашу марку, Роза. Да я и сама знаю: стоит один раз поцеловаться с парнем и уже живот растет. И так полстраны внебрачного населения, и увеличивать это число я не собираюсь.