Но в то время он ещё мог ощущать собственное существование, чего лишился в ту же секунду, как позволил себе попытаться встать — на его глазах закрутилась вся имеющаяся реальность вместе взятая. Будь то цвета, объекты и звуки. Абсолютно всё закрутилось в бесконечном протуберанце прямо перед его взглядом, заставляя ощущать те же самые чувства, какие бывают при резком спуске на американских горках. Совершенно потеряв счёт времени, Джон Уильям Харлайл мог подумать лишь об одном. Захваченный вечным танцем вселенной он думал о том, что ему очень срочно надо облизнуть губы, ведь ещё совсем немного и с его губ на пол польётся невольная ниточка слюны.
И всё же, ничто не длится вечно, кроме неугасающей надежды человечества на успешные поиски смысла в их престранном существовании. Джон Харлайл пришёл в сознание там же, где и умудрился впечататься лицом прямо в пол. Гул в его голове никуда не исчез, однако, он хотя бы мог двигаться, и был этому рад не меньше, чем в то далёкое утро после празднования юбилея Ричарда Макдональда. Руки агента непослушно скользнули по металлу покрытия, но всё же нащупали точку опоры для подъёма. Благо, он так и не выпустил из рук столь необходимый фонарь, и пусть его свет стал ещё более тусклым и прерывистым, Харлайл всё ещё мог видеть то, что находилось вокруг.
Экран бортового компьютера безмолвно отразил свет и никак не отреагировал на прикосновения к кнопкам на панели. Похоже, та видеопередача была последним действием, на которое была способна система «Призрака». Ставленник торговца медленно присел на кресло и прокрутил детали произошедшего в голове.
— Ч-что это было? — видимо, уже вдоволь настоявшись без движений, в себя наконец пришёл и лейтенант Життэр. — Что произошло?
— Я уже было подумывал оставить тебя здесь, — сержант отодвинул контейнер подальше от предполагаемого фанатика.
— П-помогите же мне! — откуда-то снизу донёсся голос Тайны, и агент в тот же миг поймал себя на мысли, что вообще забыл о её присутствии на корабле. Протянув руку девушке, он с лёгкостью приподнял её, и поставил в вертикальное положение. Однако же, ожидаемой благодарности не последовало — вместо этого первый помощник капитана принялась визжать. — Что это? Уберите его от меня!
Только сейчас торговый агент удосужился обратить внимание на то, что и без того бросалось не только в глаза, но и во все остальные отверстия, включая рот, нос, и уши. Толстенный слой пыли, сопровождающий их на протяжении всего путешествия по «Призраку», сменился ещё более внушающими сугробами какого-то вещества, напоминающего серый снег.
Он был везде — на полу, панели управления, и даже на стенах. Даже на скафандре самого Джона, и что вполне логично — в распущенных волосах девушки, так и не удосужившейся надеть свой шлем. В любом случае, молча лежащей в сугробе, Тайна нравилась Харлайлу гораздо больше.
— Что тут вообще происходит? — брезгливо повизгивая в такт собственных движений, девушка кое-как стряхнула серую пелену со своих волос и попыталась сделать как можно более непринуждённое лицо.
— Ты что, не видела передачи?
— Я-я… — первый помощник забавно сморщила носик, пытаясь вспомнить дела минутной давности, однако, получилось у неё лишь построить фундамент для будущих, более серьёзных морщин, которые она определённо будет прятать за толстым слоем макияжа. — Я помню лишь, как у меня в глазах внезапно потемнело, и я начала падать…
— Лейтенант? — молчаливо приняв бесполезную информацию от единственной девушки на многие световые года вокруг, Джон решил обратиться к тому, кто точно не мог не заметить случившегося.
— Я открыл ту шкатулку по распоряжению второго помощника капитана, мистера Найлса… — Життэр растерянно смотрел то на ящик, то снова на Джона, пока медленно и старательно выговаривал каждый фрагмент своей фразы. — Или не открыл? Прошу простить, мистер Харлайл… Но я абсолютно ничего не помню с того самого момента, как подумал об этом ящике.
— Это потому, что не о том нужно думать солдату, Лейтенант. Не о том… — время от времени Джон Харлайл останавливал свой пристальный взгляд на одном весьма интересном месте, выделяющемся даже не смотря на мешковатую ткань скафандра Тайны. Как бы там ни было, он всё ещё оставался мужчиной в самом расцвете сил.