Сначала он не придал значения книге и её истории. Тем более, что сам не видел её, да и не имел возможности прочитать. Но каждый новый раз, как до его слуха дотрагивалась молва о путешествиях в космическом пространстве, где-то в груди Советника начиналась странная активность, а по затылку всё интенсивнее пробегало стадо мурашек. История про возможность путешествия за пределы планеты понемногу въедалась в его сознание. Она тихо прокрадывалась в мысли сначала во время очередного распития крепкого напитка, но после и без его участия. У Советника попросту не было выбора — он проникся идеей.
Однако, как и водится в реальном мире, любая идея должна иметь под собой весомый и прочный набор причин для её реализации. Словно макет дома, к строительству которого должно приступать лишь после прокладки фундамента. У Гертрада была лишь мысль, навеянная невнятными историями пропитых насквозь зевак, но всё ещё не было плана, как можно было бы её реализовать. Что может привнести в обычный быт граждан Республики возможность покинуть Земную орбиту, и что именно ждёт по ту сторону «Баррикад»? Советник испытывал странное и ранее непознанное чувство — его манила сама мысль о возможности хотя бы начать движение в направлении к своей новоявленной мечте.
Его жизнь всегда протекала по определённому пути, по уже протоптанным тропинкам, и проложенным рельсам. О’Брайн никогда и подумать не мог, что однажды поезд его судьбы свернёт туда, где рельсы придётся прокладывать самому. Наивысшее образование в десятках академий, институтов, и даже частных научных заведениях. Связи с самыми верхушками частокола общественных движений и значительный вес в глазах самого Великого Сената — ничто не могло дать ему ключ к той двери, на которую он вздумал пускать свои мечтательные слюни. Он был готов дать взятку, но не знал чья именно ладонь способна не только взять её, но и дёрнуть нужный рубильник в механизме интереса научного сообщества. Даже раздумывал над весьма сомнительной связью с родственниками Сенаторов, но приведёт ли это к желаемым результатам, или лишь добавит ещё один ночной кошмар к внушительному списку сонных страхов?
В памяти О’Брайна всё ещё крутились сцены из некогда просмотренной киноленты, где главным злодеем выступал древний механизм часов со странными колоколами прямо над циферблатом. В определённый момент времени эти колокола начинали содрогаться под ударами миниатюрного молоточка и производить чудовищный, пробирающий до самых скрытых нервных окончаний, зловещий звук. Говорят, что в старые времена люди просыпались под звуки этого механизма. Включали его специально, чтобы не проспать какие-то важные события. Но он слышал этот звук и видел искривлённые гримасы людей, чьи сердца не выдерживали стресса, и останавливались под напором смертельной музыки этих часов. Он видел тот фильм и всё ещё, время от времени, слышал эхо тех ужасающих звуков посреди ночной тишины страны сновидений. Он не готов к ещё одному кошмару. Нет уж!
— Вы будете это допивать? — голос донёсся откуда-то сзади, в прочем, как и остальные доносившееся голоса, к звуку которых Советник привык настолько, что попросту перестал как-либо на них реагировать. Лишь изредка его острый ум примечал что-то интересное, и автоматически делал заметку в глубинной записной книжке памяти. — Эй, Мистер!
О’Брайн был полностью погружён в свои мысли в последнее время. Космос полностью охватил его разум, стал его неотъемлемой частью. Встряхнув уже изрядно захмелевшей головой, Гертрад огляделся по сторонам и убедился — обращались именно к нему. — Что, простите?
— Виски, — от незнакомца дурно пахло. Он словно не чистил зубы с самого своего рождения, и едва ли знал, что такое мыло и шампунь. Однако, нисколько не смущаясь своей собственной неприятной компании, он подсел к чиновнику, и потянулся к его стакану. — Вы ведь не будете допивать это? Вы уже несколько минут к нему не притрагивались. Я заберу тогда, чего добру пропадать.
— Пошёл вон отсюда! — подоспевший бармен наспех ударил завсегдатая полотенцем и указал в сторону выхода. Он уже не раз видел этого типа за подобным занятием. А посетители, которые не платят — лишь во вред бизнесу.
— Нет, нет, постойте, — подняв руку в примирительном жесте, Советник пододвинул свой стакан к переносчику не самых приятных ароматов. — Пусть пьёт. В конце концов, каждый из нас заслуживает порции горячительного после рабочего дня.