— Ну вот, — произнес он. — Мы готовы идти.
Готовы идти. А она готова? Солей охватила паника. Она еще ни разу за свои шестнадцать лет не покидала дом своих родных. Но затем она увидела ободряющую улыбку Реми.
— Я готова, — сказала она.
Реми шел впереди, двигаясь очень проворно, и разговаривать было невозможно. Солей и не хотелось этого. Она вспоминала день свадьбы и их свадебную ночь, восстанавливая мысленно одну деталь за другой. Эти воспоминания согревали ее. "Конечно, не все мужчины так искусны в любви", — думала она. Неожиданно Солей попыталась представить себе отца и мать, занимающихся любовью, и не смогла. Гораздо легче было представить Луи и Мадлен, хотя и это удалось ей с трудом…
Внезапно она почувствовала непреодолимое желание увидеть Мадлен. Было бы так замечательно поговорить по душам с другой женщиной. Но Мадлен была далеко на севере, а они с Реми повернут на запад, как только достигнут перешейка…
Реми внезапно остановился.
— Ты проголодалась?
Она так устала, что какое-то время даже не думала о еде. А сейчас голод напомнил о себе, и желудок ее взбунтовался.
— Зверски, — согласилась Солей.
— Мы можем попробовать то, что заготовила твоя мама, — сказал Реми, сбрасывая свой узел. То же самое он проделал с ее узлом. — Они нам больше не понадобятся. Вечером мы сможем наловить свежей рыбы…
— Что, если ты не наловишь ее?
Он засмеялся.
— Я редко остаюсь голодным, где бы я ни был. Если нет рыбы, будет кролик или олень. Но мне бы не хотелось убивать оленя в самом начале нашего путешествия. Пришлось бы оставлять то, что мы не сможем съесть… Дай-ка я посмотрю на тебя. Ты как?
— Как ты меня видишь, — ответила Солей с вызовом, не желая, чтобы он догадался, как она рада этой остановке.
Реми раздумывал.
— Может, нам вместо еды заняться любовью?..
— Здесь? Средь бела дня? — конечно, он шутит, но эта шутка встревожила Солей.
— Здесь или еще где. Средь бела дня или в темноте. Неважно, сыт я или голоден, — он загорелся этой идеей и направился к Солей. — На земле или на дереве…
— На дереве? — Солей попыталась успокоиться, но не смогла. — Я что, вышла замуж за дурака?
— Что такого уж дурацкого в этом? Нужно только выбрать удобное дерево с широкими ветками… Я пока не вижу подходящего… А что, если вон там? Смотри, солнечное дупло, полно прошлогодних листьев… мягко и удобно.
— Но ты же обещал приготовить что-нибудь поесть, — запротестовала Солей, начиная верить, что он говорит серьезно. — Мы ведь на пешеходной тропе; кто-нибудь из проходящих может нас увидеть.
— Сначала мы займемся любовью, — объявил Реми, — а потом посмотрим, что приготовила нам твоя мама. — Сказав это, он обнял Солей и потащил к солнечному дуплу. Она сопротивлялась до тех пор, пока он не уложил ее на влажную листву и не закрыл ее рот поцелуем.
— Это нечестно! — она с трудом дышала, когда они выбрались наружу.
— Знаешь, почему мужчины сильнее женщин? — спросил Реми радостно. — Потому что мы можем заставить вас исполнять наши желания…
Они были женаты всего один день, а Солей уже поняла, что замужество — не совсем то, что она себе представляла. Она была уверена, что ее родители занимались любовью только ночью, в своих постелях. Что бы сказала ее мать о шалостях на открытом воздухе? Солей почувствовала, как запылали ее щеки…
Они встретили нескольких путешественников — это были микмаки или французские поселенцы. Одна семейная пара из Акадии остановилась перекинуться с ними парой слов. Они были старше Солей и Реми, им было лет под сорок, и женщина прихрамывала. Она объяснила, что накануне повредила лодыжку.
— Молодожены? — спросила женщина, мягко улыбаясь.
Солей покраснела. Может, это заметно по тому, как она идет, или у нее особенное выражение лица?
— Со вчерашнего дня, — подтвердила она.
Женщина закивала.
— Я так и подумала. Вы так смотрите друг на друга.
— Да, — согласилась Солей и прислушалась к тому, что говорил муж женщины.
— Я бы на вашем месте обошел Бобассен стороной. Там сейчас не очень-то спокойно. Только за последние шесть месяцев мы были свидетелями трех стычек. А когда наш дом был сожжен, не было никакого смысла оставаться там.
Реми сжал губы.
— Ваш дом сожгли англичане?
— Нет, не солдаты. Индейцы. Не наши местные микмаки, а чужое племя, из Канады. Говорят, их возглавлял сам Бобер. Хотя вы, возможно, и не поверите мне. Ле Лутр стремится выселить нас всех в Канаду. Он готов на все, лишь бы избавиться от англичан. А что хорошего ждет нас? Человек как раненое животное — рычит и кусает даже руки друзей.