Под большими часами вверх шла лестница с каменными резными перилами по обеим сторонам ступенек. Эта лестница была довольно крутой и вела прямо к огромной обитой железом двери. Но Хан Зен направлялся не к ней. Быстрыми шагами он приблизился к правому углу двора и спустился на несколько ступеней вниз, к дверце гораздо скромнее. Стоя на ступеньках, самурай обернулся посмотреть, тут ли Аллан, и, убедившись в присутствии мальчика, постучал в дверь.
4
— Это ты, Сенши? Что ж, добро пожаловать, — прозвучал из-за двери сухой хрипловатый голос.
— Задание выполнено, да.
— Еще одно. Опознай-ка, пожалуйста, ту личность, которую ты привел, — продолжал как ни в чем не бывало голос.
Дверь не открывали.
Хан Зен посмотрел на Аллана таким взглядом, как будто видел его впервые:
— Хм, да, опознание, мм-м… Это же Албан, ты знаешь, да…
Секундная тишина. Хан Зен скривил жалкую улыбку.
— У тебя есть какой-нибудь документ? — шепотом спросил он мальчика.
Аллан еще не получил водительские права, а бегать по городу с медицинской страховкой?.. Такая мысль ему и в голову не приходила. Мальчик уже хотел сказать, что вовсе и не нуждается в том, чтобы его опознавали, пока не расскажут, куда он попал и что тут происходит, но в этот момент дверь широко распахнулась.
Ее открыла старуха. Ее живые глаза внимательно пробежали по мальчику пронизывающим насквозь ветерком. И он тут же вспомнил другой глаз, каменный, что видел над входными воротами.
— Албан? — вопросительно проворчала она. — Вон как! Значит, вот ты какой, Албан… Что ж, входи, — пригласила старуха.
Хан Зен легонько подтолкнул Аллана, и тот попал в самую настоящую кухню. На Аллана обрушилась лавина горячего и ужасно аппетитного аромата. Мальчик аж вспотел, но запах еды напомнил ему о том, что пора бы и пообедать.
Старуха продолжала изучать его взглядом.
— Садись же, Албан, в ногах правды нет, — спокойно, не отрывая глаз, произнесла она.
Мальчик сел на одну из скамеек, стоящих по обе стороны длиннющего стола.
— Цвет лица нездоровый, — сказала старуха, обращаясь к Хан Зену, — а так в целом использовать можно.
Аллан раньше считал, что подобные слова можно говорить о чем-то неживом, например о старом мониторе или о залежалом куске рыбного филе. И чем это ей цвет лица не понравился?! «А, должно быть, увидела прыщ!» — вспомнил мальчик свою операцию в ванной и непроизвольно потянулся к носу… Странно, но никакого следа от раны не осталось. Дела-а!
Хан Зен поставил свой шлем прямо на стол.
— Я сделал все, что мог, да, — сказал он. — Но…
— Что «но»?
— Место оказалось другое, — продолжал он негромко. — Пришлось забирать его в Пустоте.
— В Пустоте?
Хан Зен сделал лицо очень серьезным и утвердительно кивнул.
— Может быть, мы ошиблись со шлемом, да? — предположил он.
— Ток его знает… — пробормотала старуха.
Она с каким-то странным удивлением переводила взгляд то на Аллана, то на Хан Зена.
— И ты… Ты, значит, встречал его за пределами?
— Надо же было что-то делать, да, — ответил Хан Зен.
— Смотри, какое мужество, Сенши! Ты не понимаешь, что это могло плохо кончиться?!
— Нам надо было двигаться. А он застрял, да…
— И тогда?.. — продолжала допрос Клара.
Тут Хан Зен страшно понизил голос:
— Ба-бах! — жутко прошептал он.
Аллан аж подскочил на скамье, потому что старуха издала такой вопль, словно увидела на своей руке таракана.
— Ба-бах?! — закричала она. — Значит, ты использовал шар?!
— Надо было двигаться, да. Нужен был толчок, да. Там отверстие, да, — смущенно бормотал самурай.
Клара пристально посмотрела на него, и Хан Зен опустил взгляд в пол.
— Звук, да… прозвучал довольно громко, да, — все шептал он. — Албан надувал шар слишком сильно, да…
Тут Хан Зен искоса глянул на мальчика, как будто именно он и виноват. Виноват в чем?
Старуха вынула из прически черную заколку, и длинная седая прядь тут же упала ей на спину. Сдвинув грозно брови, Клара резко отчеканила:
— Ты позволил надувать шар ЕМУ?! Ты не надул его сам?!
Хан Зен стоял, потупившись, переминаясь с ноги на ногу, и только сопел себе под нос. Если бы не одежда, его можно было принять за провинившегося ребенка. Клара нервно застучала по столу заколкой.
— Ну?! Отвечай! — Клара повысила голос. — Ты позволил надувать шар ЕМУ?!