– Что, проспался, братик?!!!
Еще и слюнями обрызгал.
– Почему меня с собой не взяли? Почему мне никто не сказал?!! – продолжал шептать Гоша. Говорить нужно было тихо, за перегородкой шла группа, и было слышно каждое слово. Антон вздохнул. Ну, не объяснять же Гоше, что он гнилой человек, ненадежный, и про побег такому рассказывать ни в коем случае нельзя.
– Большинство так решило, извини, я слово дал. Но очень хотел тебе рассказать, – соврал Антон.
Гошу такое объяснение вроде успокоило.
– Жрать пришел? – спросил он, – ужин через полчаса, садись вон чаю с новенькой попей.
Долго уговаривать Антона не пришлось. Он сразу подсел к красивой девочке, причем сел той стороной, на которой не было фингала под глазом. Новеньким разрешалось целых две недели не посещать группы и в любое время заходить на кухню (но только в присутствии повара). А еще первые три дня новеньким разрешали выходить курить, под конвоем, конечно, а как же еще. А потом – все, терпи как хочешь без курева. Надо будет узнать у Виталика: Антоха теперь тоже как новенький считается?
– Привет, – небрежно обратился он к красотке, – тебя как зовут?
– Нелли. А ты Антон, который сбежал?
– Он самый, – Антоха приосанился, – у тебя что? Наркотики?
– Нет, я алкоголик, – просто ответила Нелли.
– Наши люди! – обрадовался Антон, – наркоманов я терпеть не могу!
И осекся, заметив негодующий взгляд Гоши. До центра Гоша пихал в себя все подряд, любую дрянь. Но про наркоманов они с Нелли потом поговорили еще не раз. И не только про наркоманов, а еще и про алкоголь, и про личную жизнь, и вообще про жизнь.
И начались у Антона сказочные дни. Теперь-то он понял, почему его побег не удался и его вернули назад. Просто судьба у него была встретить здесь свою настоящую любовь. И пускай они оба алкоголики, вместе они справятся со своей зависимостью. А то, что они будут вместе, Антон не сомневался даже. В глазах Неллечки, он теперь называл ее только так, он видел те же чувства, что испытывал сам. Очень хотелось ее поцеловать или хотя бы взять за руку, но в центре любые прикосновения были под строжайшим запретом. Конечно, и раньше у людей случалась любовь в таких местах, и некоторые не выдерживали, выдавали себя. Рассказывали, что такие парочки развозили по разным городам в другие центры. Такого исхода Антон не хотел, поэтому держал себя в руках. Он даже на мать перестал обижаться, что снова отправила его сюда. С Неллечкой рядом дни летели быстро. Перед сном он с наслаждением мечтал о том времени, когда они выйдут на волю. Главное, чтобы вышли приблизительно одновременно. Если вдруг Неллечку родители заберут домой раньше него, он точно сбежит. Но об этом Антон старался не думать. Пока жизнь была прекрасна и полна надежд на чудесное будущее.
Все закончилось в один вечер. Сгубила их Лера, противная высокомерная девица. Она завидовала Неллиной красоте, это все знали. И теперь ясно, что все это время высматривала, вынюхивала, как бы Неллечке испортить жизнь. И довысматривалась.
Антон с Неллечкой незаметно обменивались записками, потому что вокруг были уши, и сказать о своих чувствах вслух было невозможно. Договорились, что записки будут сразу уничтожать, смывать в унитаз – в центре часто проводили обыски в личных вещах, и хранить такое было никак нельзя. Уж как Антону было жаль эти записочки смывать, прямо сердце кровью обливалось, но что поделаешь – надо.
В тот вечер они с Неллечкой сидели рядом на диване, готовились к группе «Итоги дня» – записывали ситуации, в которых допустили ошибку за прошедший день. Неллечка положила рядом с ним свернутую бумажку и шепнула «Возьми». Он взял и убрал в карман. А Лерка, завистливая баба, оказывается, все видела. И, когда началась группа, при всех вломила их с треском и грохотом. Ну, это образно, это Антону показалось так, что с грохотом. Вадим, который вел группу приказал записку достать и прочитать. Деваться было некуда. Антон, еще когда медленно разворачивал записку, уже знал, что съест ее, но никому не прочитает. Обидно было, что он даже не успел узнать, что в ней. Наскоро пробежал глазами по строчкам. Любимая написала: «Мечтаю, что мы с тобой через каких-нибудь несколько месяцев будем сидеть на своем собственном диване и держаться за руки». И не только за руки, успел подумать Антон, и в ту же секунду отправил записку в рот. Услышал, как рядом с облегчением вздохнула Неллечка, увидел, как изумленно поползи вверх брови у Лерки. Так-то, знай наших, рыцарь даму не предаст! Это он себя в последнее время стал сам так называть – рыцарь. Из-за Неллечки, конечно. Как-то посмотрела она на него своими глубокими как море глазищами и говорит: «Знаешь, кто ты? Чем больше тебя узнаю, тем больше думаю, что ты не в то время родился, поэтому и пьешь. А так ты – рыцарь. И тебе родиться надо было в рыцарские времена». Очень это тогда Антону понравилось. Ну, да, времечко у них поганое, все о деньгах думают, о чести и совести никто не помнит. Все правильно Неллечка сказала – потому Антон и пьет, потому что не нашлось такому как он места в этом гнилом мире в гнилые времена.