Власти, представляющие династию Цин, занимали укрепленные крепости, которые построили по всему Синьцзяну. (Гарнизоны Цин в самом Китае тоже огораживали стенами.) На севере цинские крепости преобразились в крупные города, где проживало много китайцев. Урумчи довольно быстро превратился в центр торговли. В источнике 1777 года о нем говорится как о «самом процветающем и густонаселенном месте за Перевалом»{21}. В городах-оазисах юга династия Цин строила крепости рядом с уже существовавшими городами. Они назывались новыми городами (синьчэн) или маньчжурскими городами (маньчэн). В Кашгаре в 2 ли (1 км) на северо-запад от Старого города возвели комплекс с крепостной стеной, где находились казармы, оружейный склад и правительственные здания. Укрепленные гарнизоны служили для обороны, а еще обозначали в пространстве разделение между правителями и подданными. Правителями были маньчжуры и монголы, а подданными – местные тюрки-мусульмане. Ханьцы занимали в этой системе уникальное место. Китайские крестьяне расселялись на севере. На юг они приезжали в основном ради торговли. Снабжение армий было целой индустрией, но помимо этого ханьцы развернули розничную торговлю по всему региону и принялись налаживать связи с Россией. Династия Цин не позволяла ханьским купцам селиться в Алтышаре и привозить туда свои семьи. Отчасти они поступали так из осторожности, пытаясь не нарушать только-только зарождавшийся порядок и сдерживая расширение и так густонаселенных компактных мусульманских оазисов, а отчасти потому, что юг не слишком интересовал их. Ханьские купцы жили за пределами старых городов, в цитаделях, построенных династией Цин, или рядом с ними. Значительная часть китайского населения, приехавшего в Синьцзян, была мусульманской. Мусульмане, говорившие по-китайски, которых теперь называли хуэй-цзу, уже несколько веков строили в Китае свою общину. В Синьцзяне, где их называли дунганами или тунганами на местном тюркском языке, у них была двойная идентичность: общая вера с тюркским населением нового региона и общий язык с ханьскими торговцами и другими поселенцами. Династия Цин относила их к ханьцам, и подчинялись они цинским законам, а не исламским. Притом что Синьцзяном управляли маньчжурские военные чиновники, а не ханьцы, дунгане не играли в регионе роль посредников между культурами. На самом деле они были гораздо ближе к ханьским купцам или крестьянам и часто служили династии Цин. Исламская солидарность не определяла их отношения к тюркоязычному мусульманскому населению нового цинского региона.