При рассмотрении событий в этом свете представляется, что дань, выплаченная за территорию до реки Варта, касается страны, где имело место сражение и которую Ходо желал подчинить себе. Получается, что Мешко, друг императора, платил дань за страну, расположенную к северу от Варты, на которую вторгся Ходо. Вторжение, таким образом, было не только неоправданным, но и бесполезным, поскольку император не признал завоевание, да и хозяином страны был преданный друг и союзник императора. В этом отношении Титмар смотрел на Варту со стороны не Мерзебурга, а Западной Померании, где его отец сражался бок о бок с Годо, и с севера, где германским армиям сопутствовал успех до разгрома на Цедене. Судя по всему, дело было так: Ходо, не удовлетворенный данью Мешко, попытался привлечь эту территорию в сферу прямого влияния германцев и, убив одним выстрелом двух зайцев, увеличить собственные владения. Поражение должно было убедить его, что граф Геро знал ситуацию лучше, когда, удовлетворенный обещанной данью, дал Мешко свободу в управлении покоренной территорией, которую он в тот момент не мог удержать сам.
Некоторые польские историки ограничивают территорию, за которую Мешко платил дань Германии, землями племени лицикавики, где в 963 году имел место конфликт между польским князем и Вихманом, но с этим утверждением согласны далеко не все. Немецкие ученые уверены, что Мешко платил дань за все земли на левом берегу Варты, обосновывая это тем, что, согласно немецким текстам XIII века, Варта называлась Нотец – от места, где в нее впадал Нотец, до слияния с Одером. Это свидетельство тоже не убеждает, потому что в биографии святого Оттона начала XII века эта часть Варты имеет свое обычное название. Разные названия реки в последующие годы могли объясняться притоком начиная с конца XII века колонистов, не знакомых с местной топографией.
Что касается протяженности территории, за которую Мешко обещал платить дань Германскому королевству, я склонен понимать Титмара более буквально, чем это делали до сих пор специалисты, занимавшиеся этой проблемой. Я помещаю ее между Балтийским морем, нижним течением Одера до устья Варты и самой Вартой до места, где она резко поворачивает на зюйд-зюйд-вест. От этой излучины граница территории следует в направлении Балтийского моря вдоль линии, которая впоследствии отделила Восточную Померанию от Западной. Возможно, именно благодаря тому, что Мешко платил императору только за часть Померании, эта страна в процессе последующей эволюции разделилась на две.
Единственное возражение против этой географической реконструкции заключается в следующем: считается, что граница Померании шла вдоль реки Нотец на юг, а значит, территория между реками Нотец и Варта составляла часть собственно польской территории. Но ведь нельзя исключить, что во времена Мешко граница еще не шла вдоль реки Нотец, а территория между этими реками была аннексирована Польшей намного позже. Мы знаем, что граница между Померанией и Польшей с годами постоянно менялась, и польские князья и короли удерживали, по крайней мере, территорию между Нотецем и Вартой, когда Польша в XI веке потеряла Померанию. Если так, утверждение Титмара становится более доступным для понимания, и весь инцидент приобретает большую важность. Территория была желаемым владением, и Титмар имел причины подчеркивать этот факт.
При такой трактовке наши источники также помогают нам понять события, имевшие место в стране Мешко после его поражения в 963 году. Общаясь с германцами, Мешко, должно быть, заметил роль, которую играло распространение христианской веры в покорении языческих славянских племен. Он определенно имел какое-то представление о планах, которые вынашивал Оттон I к выгоде Магдебурга, который император собирался превратить в важный культурный центр всех земель за Эльбой и аванпост для культурного и политического завоевания славянских земель к востоку от реки.
Оттон I разработал свой план после основания датского и славянского диоцезов. Его первым желанием было возвысить епископство Хальберштадта до статуса архиепископства, а потом перевести его в Магдебург. Однако противодействие архиепископа Майнца, его незаконнорожденного сына Вильгельма (плода любовной интриги со знатной славянской дамой) заставило Оттона изменить первоначальный план и сделать Магдебург новой митрополией, культурным и деловым центром. Планы императора были тщательно продуманными, являлись плодами многолетних размышлений, и Оттон намеревался претворить их в жизнь. Как уже говорилось ранее, это желание среди прочих причин заставило его стремиться к императорской короне, как необходимому шагу на пути к контролю папства, и основание митрополии Магдебурга было первым взносом, который папе предстояло заплатить за устранение угрозы со стороны Беренгара Иврейского.