«Перекладывание» обязанностей ярко проявляется и в валютном контроле – на банки как на его агенты в соответствии со 181-ой Инструкцией возложена обязанность постоянно вести ведомости контроля со всеми подтверждающими документами и учет всех проводимых операций, в то время как ЦБ лишь «настраивает» их контроль, выбирая, когда они должны проверить максимальное количество фактов о зарубежном контракте и сразу же передать информацию о предполагаемом нарушении в Банк и ФНС, а когда можно произвести упрощенный учет (экспортеры) или же вовсе минимальный набор контрольный действий (контракт на сумму менее 6 млн рублей для экспортера и 3 млн – для импортера)287. Сам же мегарегулятор, конечно, контролирует осуществление валютных операций финансовыми организациями288, но для него это больше вопрос пруденциального надзора, так как пруденциальные регулятивы просто не позволяют осуществлять рисковые сделки с валютой. В результате, когда дело доходит до обычных экспортеров, импортеров и иных участников валютного рынка, то им он знаком прежде всего как регулятор, заставляющий осуществлять все расчеты через один уполномоченный банк, а не как контролер, который осуществляет не только наблюдение, но и проверку их деятельности – здесь карт-бланш у налоговых органов.
Аналогичная ситуация и на рынке драгоценных металлов, но связана она с общей слабостью полномочий Центробанка в этой сфере. Правила отчетности установлены Минфином, информация от аффинажных организаций идет ему, оно же контролирует соблюдение установленных Правительством РФ правил клеймения драгметаллов, правил ПОД/ФТ при их обращении и ведет интегрированную информационную систему их учета289. ЦБ же… закупает драгметаллы для золотовалютных резервов, соответственно, проверяя их качество, и через пруденцию контролирует соответствующие операции кредитных организаций290. Налицо все то же противоречие между полномочиями главного казначея правительства и банка банков.
Нужно ли ограничивать контроль и надзор? Посмотрим на этот вопрос с нашей любимой точки зрения – кризисной. Во время валютного кризиса 2014 года вряд ли кто-то бы всерьез задумался об ограничении проверок или снижении уровня зарегулированности отчетности финоргов, ведь, наоборот, обладателей валюты нужно было успокоить набором мер поддержки, а сделать это можно только с учетом конкретной информации, которую (неожиданно) все готовы были предоставить в максимальном объеме – лишь бы паника не повлияла на их дела. В целом такая ситуация характерна и для любого другого финансового кризиса, правда, многое зависит от того, насколько уже сильно государство вмешивается в рынок – пожалуй, огромным плюсом периодов дерегулирования, помимо расцвета бизнеса и либеральной мысли, является то, что в случае возникновения проблем сильная администрация может, просто объявив о своем масштабном вмешательстве, предотвратить дальнейшие падения рынков, уверенных в том, что регулятор из принципа не вмешивался в происходящее, но сейчас он быстро во всем разберется. Пандемический кризис на этом фоне выглядит крайне необычно. В контроль и надзор вмешивается фактор, на который прежде обращали не так много внимания – здоровье персонала как проверяемых, так и проверяющих. В результате, «контактные» проверки становятся просто невозможны, что и приводит к их запрету, как в нашей стране – с марта по июль 2020 года, так и за рубежом. Далее везде следуют вполне очевидные меры – увеличение срока исполнения уже вынесенных предписаний по итогам проверок или иным образом выявленных нарушений и продление сроков предоставления отчетности и оценки рисков291. Однако на всем протяжении локдауна и после него возникал вполне резонный вопрос: раз все работодатели, в том числе финансовые корпорации, вынуждены подстраиваться под работу на расстоянии, возможно, это лучшее время для форсирования пресловутой «цифровизации»? Надо сказать, что Центробанк достиг достаточно многого в этом направлении еще до «коронакризиса», но, как невозможно сейчас перевести всех налогоплательщиков на налоговый мониторинг, так нельзя строить и «воздушный замок» электронных проверок или мониторинга как будущего, скажем, пруденциального надзора. Да, на протяжении последних лет отчетность в финсекторе была переведена в электронную форму, да, у ЦБ не меньше (пожалуй, даже намного больше) возможностей контролировать доходы и расходы проверяемых через «свои» онлайн-кассы. Но одну хорошую ревизию это никогда не заменит. Как и обстоятельную личную беседу между импортером и уполномоченным банком.
287
См., напр.: Информация Банка России «Для российских предпринимателей снижаются требования валютного контроля» // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс».
288
См.: Хаменушко И. В. Указ. соч. С. 136-139; п. 4 ст. 22 Закона о валютном регулировании и контроле; Указание Банка России от 12 февраля 1999 г. № 500-У «Об усилении валютного контроля со стороны уполномоченных банков за правомерностью осуществления их клиентами валютных операций и о порядке применения мер воздействия к уполномоченным банкам за нарушения валютного законодательства» // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс».
289
См.: ст. 13 Закона о драгметаллах и драгкамнях; п. 1 Постановления Правительства РФ от 7 апреля 2004 г. № 185 «Вопросы Министерства финансов Российской Федерации» // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс»; Приказ Минфина России от 9 декабря 2016 г. № 231н «Об утверждении Инструкции о порядке учета и хранения драгоценных металлов, драгоценных камней, продукции из них и ведения отчетности при их производстве, использовании и обращении» // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс»; Постановление Правительства РФ от 26 февраля 2021 г. № 270 «О некоторых вопросах контроля за оборотом драгоценных металлов, драгоценных камней и изделий из них на всех этапах этого оборота и внесении изменений в некоторые акты Правительства Российской Федерации» // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс».
290
См.: Финансово-правовые проблемы обращения драгоценных металлов и драгоценных камней в Российской Федерации: научно-практическое пособие / под ред. И. И. Кучерова. М., 2016. Гл. 3, § 1 (автор главы – С. В. Янкевич). Справочно-правовая система «КонсультантПлюс»; Красинский В. В. Защита государственного суверенитета: монография. М., 2017. Гл. 3, § 2. Справочно-правовая система «КонсультантПлюс».
291
Сводные данные о реализации мер по ограничению последствий пандемии коронавирусной инфекции // Официальный сайт ЦБ РФ.