Хасанову бы остановиться, а он лишь укоротил шаг, разворачиваясь ко мне лицом. Пузо у него большое, тяжелое, и это сыграло с ним злую шутку. Мужика повело в сторону, он попытался сохранить равновесие, а земля под ногами мерзлая, скользкая. Он бухнулся на задницу, отбил себе копчик, дико взвыл от боли и с трудом поднялся. Пузан злобно глянул на меня, сжал кулаки, но ударить не решился.
– Больно? – с усмешкой спросил я. – И отцу моему больно. Он сейчас в больнице, а ты, Глеб Александрович, водку жрешь. Где справедливость? – Я тоже сжимал кулаки и запросто мог ударить.
Хасанов почувствовал мое настроение, слегка сдал назад и осведомился:
– Ты кто такой?
– Кречетов моя фамилия.
– Кречетов?
– Отец, говорю, в больнице.
– Пить надо меньше.
– А ты с ним не закладывал, нет?
– Я вообще не пью!
Смешно это или нет, но Хасанов заявлял об этом на полном серьезе.
– Да ну!
– Десять лет уже в завязке.
– Флаг тебе в руки и вымпел на шею. Переходящий. Если ты заслужил, и если на шею!
– Что тебе нужно, Кречетов? – оглядываясь по сторонам, спросил Хасанов.
– Да вот из тюрьмы вышел, а отца какая-то падла заказала. Зачем ты его под танк бросил?
– Что ты такое говоришь? – Хасанов непонимающе посмотрел на меня.
– Да ты не отбрыкивайся, бесполезно это. Я все знаю. Джинсы ты шьешь, да? Деловарам их по дешевке отгружаешь. Народ за копейки горбатится, а деловары их труд за рубли продают, правильно? И сколько ты в карман себе кладешь, я знаю. Мне все, Глеб Александрович, известно. Отца твоя поганая схема не устраивала, вот ты его и заказал.
Я достал из кармана выкидной нож, нажал на кнопку. Надо было видеть, как шарахнулся от меня Хасанов, когда клинок тускло блеснул в рассеянном свете.
Другой рукой я вытащил карандаш, чиркнул по нему лезвием и заявил:
– Чего ты шагаешься, Хасанов? Отца чуть не убили, и тебя не больно зарежут.
– Это не я! – оглядываясь по сторонам, простонал мужик.
– Что не ты?
– Я не заказывал Диму. Они сами!..
– Кто они?
– Ну, покупатели.
– Кто конкретно?
– Они из Москвы.
– Да хоть с Марса! Кто такие, спрашиваю.
– У них в Москве все схвачено, сбыт и прочее.
– Я спрашиваю, кто они такие!
– Главный у них там Кислов…
– Бандит?
– Нет, но связи имеет.
– На этих связях его и повесим. Вместе с тобой.
– Я здесь ни при чем! Они сами…
– Кислов лично отца бил?
– Нет, конечно. Нанял кого-то.
Я выяснил, кто такой Кислов, как его найти, узнал про компаньонов данного фрукта. Но разговор на этом не закончился.
– Значит, с бандитами эта шушера водится? – затачивая карандаш, спросил я.
– Я так понял.
– Что за люди?
– Я точно не знаю. Да, может, и нет ничего?..
– А вдруг есть? Если братва спросит с тебя?
– За что?
– За то, что ты Кислова сдал. А разве ты этого не сделал? Только что! С тебя за это спросят. Если, конечно, ты расскажешь про нашу с тобой встречу. Но ты же не дурак? – хищно сощурив глаза, спросил я.
– Нет! – Хасанов приложил руки к груди и мотнул головой.
– Тогда будешь жить.
Я оставил Хасанова в покое и отправился в больницу к отцу.
Он лежал в общей палате с повязкой на голове. Нос ему вправили, а зубы не вставили, поэтому он сильно шепелявил. Я спросил, что с ним произошло, но вразумительного ответа не получил. Шел, нарвался на каких-то хулиганов, они попросили закурить…
Про Кислова он ничего не сказал, а я не стал спрашивать. Ведь ясно же, что отец не хотел впутывать меня в свою историю, но я уже и так влез в нее двумя ногами и не собирался отступать.
Домой я возвращался в раздумьях. Как найти Кислова и вызвать его на разговор? Может, и предъявлять ему ничего не надо, а сразу отоварить по всей накладной?.. Я думал, как быть, но не забывал посматривать по сторонам. Если Хасанов рассказал Кислову о нашей с ним встрече, то меня уже запросто могли подкарауливать где-нибудь по дороге.
В проходе между домом и фабричным забором я увидел Медяка. Он подпирал задницей багажник «четыреста двенадцатого» «Москвича». Перед ним стоял, переминаясь с ноги на ноги, тот самый бык, с которым он приходил к Сахниной. Может, парни случайно здесь оказались, а если они поджидали меня? Может, по старым вопросам у них разговор? Вдруг их отправил по мою душу Кислов?..
Увидев меня, Медяк оторвал задницу от машины, достал из кармана сигарету, закурил. Верный признак того, что волнуется парень.
Он подошел ко мне, затягиваясь на ходу. Вид у него был такой, как будто он собирался выпустить дым мне в лицо, хотя Медяк дунул в сторону.
– Узнал, с кем Сахнина дела делает? – спросил он.