– У тебя есть номер Власова? – поднял взгляд, адресовывая вопрос Вадиму.
– Сейчас, – Вадим быстро достал телефон из брюк и на ходу в нем роясь направился к Истомину, достающему из внутреннего кармана портмоне.
Истомин взял протянутый Вадимом телефон и вышел, но вернулся назад еще быстрее, чем до этого. Невозмутимо опустился в кресло и велел продолжать. Тот мужик, что вышел вслед за ним так и не вернулся.
***
Вечером все пошло не по плану. Илья с людьми Истомина объезжали попрошаек и тех, кто должен знать, почему здесь будет беспроблемно работать его филиал под моим руководством. Илья не мог пока приехать, Истомин сообщил, что, в принципе вопрос не такой масштабный как утренний и мы с ним сами разберемся.
Поэтому, в девятом часу вечера я была еще в офисе, в ожидании бегло просматривая план. Истомин завалился вскоре.
– Сэры и сэрихи... – произнес он, толкая дверь моего кабинета. – О, здесь только сэрихи. Мисс Еремеева, не возражаешь, если я порефлексирую пять минут, потом начнем. – Устало упал в кресло и поставил бутылку черного рома перед собой. – День напряженный, особенно вечер, могу взбеситься без повода, а когда подбухну, то на все проще смотреть начинаю.
Я кивнула, оглядывая его бледное лицо. Бледнее, чем обычно, с темными кругами под глазами и с удивлением почувствовала, что немного робею в его присутствии, хотя ничего особого не происходило. Он просто сидел напротив, периодически прикладывался к бутылке, потемневшим взглядом глядя в стол. Не было причины для этого ощущения, не было его режущей энергетики, он просто сидел, молчал и смотрел в одну точку, а неприятное чувство робости нарастало. Чтобы отвлечься, нарушила тишину, способствующая гнету унижающего ощущения:
– Ты действительно учился в Америке? – ну да, теперь я склонна верить в это, но ценной мысли с чего начать нарушать тишину сразу не пришло.
Уголок его губ приподнялся, он снова пригубил ром, прикрывая глаза и откидывая голову на спинку кресла.
– Многих отроков с Рубля не обошла такая нелегкая судьбинушка. – Ответил он с тонким налетом иронии в ровном голосе.
– Откуда? – не поверила я.
– Рублево-Успенское шоссе, Московская область, Россия. – Фыркнул, открывая глаза и склонив голову, разглядывая мое удивленное лицо.
Я неожиданно даже для себя стушевалась. Не показала этого, но, думаю, видел. Однако, вопреки моим ожиданиям, никак на это не отреагировал, ни иронией, ни насмешкой, видно подобная моей реакция на этот факт для него обыденна и привычна.
– А что с универом? – отвела взгляд и начала распределять бумаги на столешнице. – Почему только четыре курса, да еще не полностью?
– Исключили.
Немного помолчал, глядя в окно за моей спиной, словно бы размышляя, стоит ли вообще об этом говорить. Почему-то пришел к утвердительному решению и чуть погодя продолжил:
– Немного увлекся проверкой своих теорий на практике и за это меня едва не посадили. Я обиделся и решил, что я патриот и не нужны мне Америки всякие, не ценившие моих оригинальных увлечений.
– Что ты сделал? – заинтересованно посмотрела на него.
– Пирамиду. Ну, скрутило живот внезапно, с кем не бывает. На Таймс-сквер как наложил пирамиду прямо перед рестораном Сардис. Название добило окончательно. – Поморщился, рука на столе дернулась к переносице, но он остановил это движение и взял бутылку, – с тех пор тактичность я не люблю, потому что, как оказалось, мало кто разделяет мою точку зрения о важности скорейшего решения проблемы спазмированного кишечника.
Ирония не в его стиле, недооформленная, кривая, хотя сказана спокойным тоном, ровной интонацией, но за ней чувствовалось, насколько он вымотан. Оно и неудивительно. Вот после того, что я увидела утром, мне это совсем неудивительно. Еще с учетом того, что мы не одни тут, кто его интересует, а в его голове такой объем инфы, и вечер не из легких…
Я бы, наверное, уже в коме лежала, а этот еще и подбухнул и опять на передовую. Мужик-батарейка, блять.
Я внимательно смотрела в этот обманчиво спокойный профиль. И он внезапно на секунду перевел на меня взгляд.
Вот несколько дней назад я выебывалась внутри себя, даже с учетом, что примерно понимала, что со мной может произойти после ситуации со Стрельниковым и Олегом, а сейчас, после того, что я увидела утром и этого расслабленного взгляда… испытала легкую панику. Истомин, верни иронию и сарказм! Немедленно!
Посмотрел в сторону. Бутылка к губам и большой глоток черного рома. Выдох. Легкая полуусмешка.