Центурии

Разрушены школы республик свободных,
Тиран отменяет нежесткую власть.
Германцу, испанцу, Италии грозы пригодны,
От дерзких оружий все может пропасть.

Горят корабли горевыми кострами,
И звери обиды несут парусам,
На сушу и море тревогу направят.
Когда же покой нам дадут небеса?

Великий бульдог воет тягостным воем.
Из траура вспыхнет свет новой звезды.
Двух солнц за семь дней даже тучи не скроют.
Святой после смерти на землю глядит.

Всесильный тиран погибает в постели.
Вся в ранах нога, перебито плечо.
Собаки, петух и коты свежей крови хотели,
И храбрость согрета надгробной свечой.

Три принца усердно врагов своих множат,
Комета с раздорами дружит всегда,
Змей в Тибре совсем не легко уничтожить,
Гнев неба познают земля и вода.

Пришли музыканты к блистательной леди.
Звучали цимбалы, звенела труба,
И колокол пел баритоновой медью,
Орла улететь заставляет борьба.

Несчастна та мать, что родит Андрогена!
Воздушная битва мир кровью зальет!
Но судьбы безвинно погибших нетленны,
И помощь комета Земле принесет.

Мотор разовьет сумасшедшую скорость,
Тараном пробив неприкаянный век.
Война будит мысль человека, который
Науке дает Прометеев разбег.

Дряхлейший противник отравлен был ядом,
И ожили прежде душимые им,
Спасаясь в пещерах, гонимые каменным градом,
Сумели они от невзгоды спастись.

Солдаты вершины штурмуют так скоро,
Раз к Рыбам вернулись Сатурн, Арий, Марс.
Сайгонцы! Ведь мозг ваш отравлен позором:
Никто из петли капитана не спас.

Созвездья не скроют мелитцам всей правды:
Не всех покоритель сумел обольстить,
Бежавшие в Родос, в Бизанс будут рады,
Так мало желающих с бурей идти.

Бывает, что старая рана солдата
Опасней, чем вред, нанесенный врагом.
Осада с Брюсселя и Ганда не снята,
И ветер войны завывает кругом.

Число жертв, как видимо, семьдесят восемь.
Пожар, и весь Лондон в огне, как в крови.
Мадонну на паперть горячую сбросит.
И вера в ожогах, раз мало любви.

Там жить под ударом двух землетрясений.
Два моря затопят Коринф и Эфес.
Война двух врагов! Слышны шумы сражений,
И бурей срываются звезды с небес.

За что нас преследуют горе и беды?
Быть дикому бедствию в этом порту,
Здесь губят невинных, безмолвствует небо,
Но честь знатной дамы хулы не сотрут.

Весь город у моря — в тоске и испуге,
И вождь опасался внезапных атак,
Что знатных и бедных пришельцы погубят,
Что девушек схватит неведомый враг.

Его полководец адрийцев прославил,
В речах на пирах он творил чудеса.
Но сам он погиб, не уйдя от расправы,
Страну от руин не умея спасать.

Корабль разобьется о скалы на море,
Погибнет Аббат, раз почует беду,
И тот, кто ушел от меча и от мора,
Был молнией ярой сражен на ходу.

Стена обвалилась еще перед боем,
И гибель великого встретят с тоской,
Кровь смешана с глиной и кажется гноем,
Разбитая лодка не сладит с волной.

Нет рук и нет ног, только хищные зубы
У страшного шара, что грозен, как черт.
 Кого он с изменником вместе погубит?
Луна осветит покидаемый порт.

Фронт Франции рвет Провансальские земли,
 Нептун, видно, действует с ним заодно,
Нарбонн же и копьям и дротикам внемлет.
 И Марс метит город кровавым пятном.

В крови будут волны, на дно канут трупы убитых.
Доволен и мул, раз накормят овсом.
Прервались б скорей Пуникийские битвы,
Чтоб дух перемен не полег под косой.

Над гаванью свищет стрела с арбалетов,
Солдаты по лестнице к форту взнеслись.
 Кровавые руки над брешью воздеты,
И пламя и дым за рекою рвались.

О люди и звери! Вас ждет катастрофа,
Мабус к вам идет, чтоб средь вас умереть.
 Комета с возмездья срывает покровы,
Разбои, кровь, жажду неся на хвосте.

Флот Франции не для угрозы Осону.
Честь Марны и Сены лежит на весах.
Но новой стены не пробьешь и не сронишь,
И жизнь Властелина возьмут небеса.