Обе девчонки-центуриона были настолько парализованы, что даже не могли кричать. Они задыхались, словно рыбы, выброшенные на сухой берег.
Септипус получал разряды за разрядами, как и его напарник. Вот и вторая девушка-палач и третья стали крутить колеса динамо машины.
А тем временим, другие истязательницы начали ломать пальцы босых ног девушек-центурионов висящих на дыбе.
Хотя и так боли уже было столько, что не переварить это разумом и не воспринять.
Мальчишка-демиург приказал, скаля жемчужные, не по годам крупные зубы:
- За волосы их!
Сразу по две истязательницы схватили пытаемых девчонок и потянули за волосы, угрожая сорвать скальпы. И боль добавилась.
Вот широки полосы раскаленного железо коснулись животов девушек. Запах паленного мяса стал куда более чувствительным. Слова жарили целое стадо баранов.
Богиня-демиург с адской улыбкой спросила:
- Вы согласны служить мне и воевать с Римом?
Несмотря на самую чудовищную боль, несмотря на неимоверные страдания, обе девушки-центуриона дружно рыкнули:
- Нет! Мы не предадим своей родины!
Богиня полыхнула сама молнией, взмахнув, внезапно возникшей в руках волшебной палочкой. И по ним, истязаемым девчонкам-центурионам, прошли такие мощные разряды электричества, что кожа сначала задымилась, а затем обе пытаемые девушки вспыхнули словно факелы.
От боли Септипус и Фуриоуз буквально захлебнулись. И мера страдания превысила все запредельные пределы, и их сознание провалилось в мрак небытия.
Мальчишка-демиург отметил с кошмарной улыбкой:
- Они молодцы, хорошо держались!
Богиня-демиург в досаде отметила:
- Для выполнения ряда миссий, мне нужны как раз Септипус и Фуриоуз. Ведь они, избранные! Я все могу, даже создать вселенную, но человеческая воля не подвластна самым сильным Богам.
Мальчишка-демиург заметил:
- Мы можем поменять человеку внешность, тело, но не можем изменить его личность и "Я", в чем есть наша слабость!
Богиня-демиург кивнула:
- Верно! Мы не можем изменить человеческое "Я". Это как раз тот камень, который даже Гипервсемогущий Абсолют не может поднять.
Мальчишка-демиург, однако, тут нашел выход:
- Но память мы заменить можем? Память это не совсем "Я", хотя частично отражается на личности. Мы поменяем им, центурионам Рима память, и они будут по нашей воле сражаться и против Рима, и против кого угодно. Так как себя не будут помнить, а значит Спартак для них будет героем, а не врагом.
Богиня-демиург согласилась:
- Это звучит логично. Недаром ты мой самый талантливый сын творец. Так давай изменим им память. Пусть у них будет иное прошлое.
Мальчишка-демиург кивнул и отметил:
- Они были девушками всегда. Но какими девушками? В настоящий момент я им внедряю память красавиц-комсомолок из двадцатого века.
Богиня-демиург кивнула:
- Отлично. Пусть считают себе красавицами из других эпох.
И богиня махнула волшебной палочкой. Дыба и все приспособления вместе с истязательницами исчезли. Вновь Септипус и Фуриоуз стояли почти нагие, красивые девушки. Блондинка и рыжая. Мускулистые и всегда готовые к битве.
Ту появились еще две девчонки. Они возникли, словно по мановению волшебной палочки. Она блондинка с золотистыми волосами, другая вообще с белой шевелюрой, как снег.
Тоже почти обнаженные девушки, только бедра и грудь едва прикрыты тонкими полосками тканей. Они, слегка наклонив головы, поклонились и пожали руки.
Девушка с золотистой шевелюрой кивнула Септипусу-девчонке:
- Теперь Наташа, мы в Древнем Риме. И нас ожидают новые приключения.
Септипус-комсомолка уже не помня своего прошлого, кивнула:
- Да, Зоя! Если прикажет партия, мы обязаны выполнить любое задание.
Другая девушка обратилась к Фуриоузу, который был огнезарной девчонкой с отключенной памятью:
- Привет, Анжелика! Мы уже стали беспокоиться за тебя.
Фуриоуз-комсомолка гордо расправив плечи, ответила:
- Тут мы многое успели узнать. В частности, что вовсе не император Нерон поджог Рим.
Девушка-блондинка кивнула: