Но его тут же схватили уродцы. Силач оказался таким сильным, что даже страхующие карлики ему не понадобились, чтобы удержать этого далеко не слабого мужчину. Человек в маске продолжил свою речь, совершая размеренные шаги по сцене, а затем спускаясь вниз.
— Я твоё возмездие, Дэниил. Твоей порочной душе не место в мире людей, которым ты только отравляешь жизнь. Твое место здесь, среди нас.
Он театрально расставил руки в стороны. Голос был бархатным, спокойным, речь — с расстановкой. Подбежавший Мордогрыз с ликованием подал две маски Человеку.
— Я принёс, Хозяин!
Человек взял в руки обе, рассматривая их, словно выбирая, и медленно подходя к Дэниилу.
— Твое место, здесь…
— Да что ты несешь?! Нет! Что ты, блять, делаешь?!
Минуты сопротивления, и маска уверенно была затянута кожаным ремнем на затылке жертвы. Мужчина вдруг упал на землю, схватился за лицо, стал кувыркаться и орать от боли. Вдруг его суставы хрустнули, колени вывернулись в обратную сторону. Обезумевший мужчина начал рвать на себе одежду. Его живот стал будто иссыхать изнутри, пока кожа не приобрела какой-то болезненный коричневый цвет и обхват не достиг 25 см. Подмышками стали рваться мышцы и вдруг оттуда что-то с хрустом вырвалось, ещё немного и это «что-то» стало превращаться во вторую изуродованную пару рук. Спустя несколько минут этих страданий мужчина вдруг притих. На глазах все еще стояли крупные слезы боли, но он неожиданно присмирел и как будто отупел, начал вдруг чему-то улыбаться и качаться из стороны в сторону, шепча что-то себе под нос:
— Я паук, паук, -ук, ук. Я паук… Гы-гы…
Человек со второй маской в руке резко обернулся к Саре.
— Нет!
Девушка испуганно вскочила и встала за спинку стула. Сердце предательски забилось в груди от страха перепуганной птицей, как билось какда-то давно… Мордогрыз вдруг запрыгал вокруг, весело смеясь и хлопая в ладоши. Но Человек в маске не обращал на него никакого внимания, как и на отупевшего Дэниила.
— Что такое, Сара? Ты же говорила, что тебе все равно на свою судьбу? Или я не так тебя понял?
Каждый шаг, приближающий его к ней, был угрожающим, опасным. Но он продолжал идти и говорить с тем же спокойствием в голосе.
— Все мои чудики были когда людьми, красивыми или добрыми внешне. Но были так уродливы внутри! Примерно также, как твой Влад. О, ты должна меня понять! На моем месте ты сделала бы с ними еще более страшные вещи, чем делаю я. Я освобождаю их, вытаскиваю наружу их уродство, а люди на представлениях смеются сами над собой. Как же это иронично и нелепо. — Маска безудержно рассмеялась, запрокидывая голову назад. — Я смызываю маски изнутри особым раствором, созданным на основе черного морозника. А после наш цирк уходит спать в пещеры, поросшие этими цветами, на 10 лет. Мы не стареем… Движется время, а люди ничуть не меняются! — последнее он почти прокричал, пытаясь этим жестом окончатльно вывести Сару из-под самоконтроля. — Мои чудики готовы умереть за меня, как настоящая семья. Ты сказала, что теперь тоже положишь жизнь за меня из-за твоего прокляться. О! И даже неоднократно! Так на, возьми же эту маску. Тебе ведь нет дела теперь до себя.
Мужчина подходил всё ближе к пятящейся назад девушке и протягивал ей слепок человеческого лица.
— Нет… Нет!
Испуганные голубые глаза, наконец-то, раскрыли перед Маской истинное лицо. Но Человеку было этого мало! Он хотел больше! Еще! Он хотел кульминации, апогея правды! С каждым шагом он становился все ближе.
— В чем дело, Сара? Ведь ты не будешь знать ни горя, ни печалей больше! Твои муки закончатся! Ты станешь частью нашей семьи, будешь радоваться каждому дню. Не такого забвения ты разве хотела глубине души? Тебе ведь все равно, что будет с тобой!
— Нет! НЕ делай этого! Я не хочу!
— О, теперь у тебя появились желания?!
Мужчина вдруг грубо схватил ее за запястье, потянув на себя и услышав женский испуганный крик. Про себя он неожиданно поразился тому, насколько девушка в его руках оказалась слаба. Золотая цепь между ними вновь засияла. Сара ничего не могла сделать против его сильной хватки. Он сжал ее тонкую руку до боли. Еще немного и, казалось, он сможет раздавить это тонкое запастье. Девушка стала биться в его руках, наконец, выпуская истинную себя.
— Нет! Я не хочу становиться твоим уродом! Нет! Пожалуйста! Да, я думала, что мне уже все равно! Прошу, не надо! Я не хочу! Я хочу сохранить свой облик!
И вдруг этот припадок перешел в истерию, а затем в какие-то безудержные рыдания. Человек в маске удовлетворенно выдохнул и прижал дрожащие плечи к себе.
— Наконец-то… Ты сорвала с себя маску. Ненавижу притворство. Только правда…
Искусный игрок человеческими душами ликовал. Вот теперь он был спокоен. Он получил то, чего хотел. Немая, но удовлетворенная маска гордо возвышалась над темнолосой макушкой, не касаясь волос, а руки лишь кончиками пальцев касались плеч и спины. Когда слезы и истерика утихли, человек в маске отошел от опустошенной и теперь ничем «не прикрытой» Сары.
— Я предложу тебе выбор. — он коснулся маской ее подбродка, приподнимая его вверх, чтобы голубые глаза встретились с его черными бездонными глазницами. — Мне не нужен еще один питомец, как ты себя назвала. Личный наемник тоже. Ты можешь войти в мою семью и стать одной из нас. Мы все преданы друг другу. Чудики с радостью примут еще одного товарища. Я вижу тебя человеком-кошкой, у которой все суставы такие мягкие, что она может гнуться во все стороны, но при этом слепая, а ночами страдает от адских судорог и кричит от боли. Хотя я, конечно, не тиран. Болей не будет. Я пощажу. — Человек медленно обходил ее кругом, но слишком близко, так, что он чувствовал ее дрожь. — Или же ты можешь стать королевой нашего цирка уродов, станешь обворожительной ведущей и разделишь со мной мое проклятие, как я разделил твое. ТСС! — ровный длинный указательный палец вдруг лег на розовые губы. — Нет, молчи. Я дам тебе пять дней. Живи. Изучай. Узнавай нас, как мы тебя. Но через пять дней я потребую ответа. Только помни, что любой выбор влечет за собой последствия. Я захочу, чтобы моя королева разделила со мной всё: мои мысли, мою философию, мой цирк. Ты станешь матерью для моих чудиков и полюбишь их. Искренне. Подумай, может лучше стать одной из них? Ведь если не справишься, я не прощу…
Комментарий к Часть 3. Шоу.
Вдохновился объятиями вампира Армана и его жертвы, когда они устроили крвоавое представление. (Фильм «Интервью с вампиром»).
========== Часть 4. Королева. ==========
Вернувшись к себе в трейлер, Сара пережила новый шквал эмоций. Смерть Влада; освобождение; смерть её Влада, которого она так безудержно любила; потеря; смерть того, кто предал ее, кто обращался с ней хуже, чем с бездомной собакой; свобода; новый Владелец цепи… Ей стоило признаться, что что-то внутри нее разрывалось. С одной стороны, она жаждала смерти Влада. Она ненавидела его всей душой. И в тоже время что-то надломилось! Он был единственным человеком из ее прошлого, единственным, кто знал ту, еще наивную и неиспорченную Сару, с чистой душой, искренне любящую…
В этом истерическом состоянии она провела всю ночь. Нет, она страдала не по Владу. Будь он сейчас в ее власти, она бы поступила и впрямь хуже, чем Человек в маске. Она жаждала его крови и страданий! Сара оплакивала этой ночью не его, а себя. Ту Сару, что осталась в далеком прошлом, бегающей по зеленым сочным лугам, любящей сына пастуха и помогающей маме печь ароматный хлеб. Больше не осталось ничего, что бы связывало ее с этим прошлым.
Завывания и всхлипы раданий слушал только Силач. Мордогрыз не выдержал и всячески уговорил своего собрата остаться на ночную смену взамен на свободный день.
На следующее утро Сара встала лишь к обеду. Голова протрезвела, мысли упорядочились. Это была та новая Сара, которую взрастило предательство и прожитое время. Девушка умылась и вздрогнула, взглянув на себя в зеркало. Она давно уже не видела там старую девчушку с полей. Зато там была другая женщина. Уверенная в себе, не знающая преград. Сара решительно привела себя в порядок, с какой-то злобой на себя стирая следы вчерашней истерии. В ящиках гримерного столика она нашла всё, что было необходимо. Из одежды она принципиально выбрала черное платье в пайетках, полностью обтягивающую ее фигуру, но достигающее лишь колен. Нелепо было ходить в таком днем, но выбор в стиле здесь явно был не велик. Алая губная скрыла бледность и укусы. Черная тушь оттенила жесткий взгляд. Она вышла из трейлера, разбудив тем самым Силача, который всеми силами пытался теперь показать ей, что не спал. Подоспел Мордогрыз, отправляя своего сменщика отдыхать. Но тот упрямо отказался, как-то завороженно смотря на девушку. Они даже снова поцапались, ударяя друг друга в бока и болкаясь позади женской спины.