— Я хочу со всеми познакомиться.
— О, как прикажете, принцесса. — тут же вперед выскочил Мордогрыз. — Идемте. Идемте с нами. Мы вам все покажем, со всеми познакомим. Ведь вы так нравитесь Хозяину, но он почему-то до сих пор не дарит вам маску! Это несправедливо! — Мордогрыз взвизгнул, но осекся, вспомнив недавнее наказание, и тут же исправился. — Но хозяин знает лучше. Да. Мордогрыз это понимает. Идемте.
Силач Саре нравился больше, он хотя бы молчал и угрюмо плелся рядом.
Дэри и Мэри, близнецы карлики-акробаты, Силач, Мордогрыз, Жоззи, безногий Эрик и многие другие. Вскоре они дошли до какой-то большой и длинной клетки, накрытой лоскутными и клетчатыми грязными одеялами. Лишь часть была приоткрыта. Сару привлекло внимание какое-то быстрое движение внутри. Что-то спряталось там. Она с любопытством подошла ближе и села на корточки, пытаясь вглядеться в тьму. Вдруг неожиданно огромный паук прильнул к решеткам, жутко напугав. Но это был не паук… Конечности имели человеческие ладони и пальцы, две стопы… В морде этого существа она узнала вчерашнего Дэниила.
— Дэниил!
— Нет, уже не Дэниил. — Сара немедленно вскочила и обернулась. Позади стоял Человек, на лице которого по-прежнему красовалась безэмоциональная бело-черная маска. — Дин-бом. Это имя подходит ему больше. Ведь так, Дин-бом? — паук вдруг затряс головой и снова скрылся во тьме. — Не любит свет. Надо ему будет подыскать клеть побольше.
— За что ты с ним так?
Маска удивленно взглянула на девушку.
— Вчера ты не уловила урок? Хочешь, чтобы я тебе показал?
— Буду признательна, если мне не обернется это боком.
— Хм… Что ж, хорошо. Пойдем прогуляемся. Подожди меня у входа в шатер для представлений.
Саре практически и не пришлось ждать, как к ней вышел Человек… Без маски, без шрамов, в элегантном черном классическом костюме. Он сошел бы за богатого мужчину. С такой внешностью и видом двери ему были открыты в любое заведение. Человек подал ей руку, и они вышли в город. Шли долго и молча, пока не дошли до местной больницы. Они встали поодаль. Совсем скоро мужчина указал ей на женщину, которая вошла туда, а потом вывезла ребенка на инвалидной коляске, лицо которого было все в синяках, а правый глаз забинтован.
— Смотри, это его вторая жена и приемный сын. Как думаешь, маска паука — достаточно справедливое наказание за такое? В этой больнице они постоянные клиенты.
— Откуда ты знаешь?! Может быть это просто несчастный случай?
— Так подойди и поговори. — Человек вдруг презрительно усмехнулся, но Сара не побрезговала его предложением и уверенно пошла вперед. Во всем стоило убеждаться самой.
— Извините?
С очаровательной улыбкой Сара подошла к женщине, у которой на шее красовался след от удушья, а под глазами висели черные мешки от бессонных ночей.
— Вы что-то хотели?
— Да, я…
Но Сара не успела договорить, так как раздался звонок и женщина взяла трубку.
— Да?
-…
— Полиция? Да, я в курсе, что этот придурок исчез! Весь вечер семья дышала спокойно.
-…
— Нет, не знаю, и знать не хочу. А если что-то с ним и случилось, то пусть сгниет в канаве!
На этом столь содержательный разговор закончился и женщина снова перевела внимание на незнакомку, спрашивая своим низким грубым голосом:
— Так вы что-то хотели? — голос больше подошел бы пропитому мужчине, чем женщине… Пусть даже и такой.
— А? Нет. Нет, извините, я ошиблась.
Женщина лишь безразлично дернула плечами и пошла дальше по своим делам, направляя перед собой инвалидную коляску с сыном. Позади Сары снова оказался Человек.
— Убедилась? Теперь я удостоин твоего доверия?
— Сволочь.
— Надеюсь, это было не в мой адрес.
— Как можно так обращаться со своей женой и ребенком, пусть и приемным…
— Я вижу, что с тобой обращались не лучше.
Сара вдруг неожиданно осеклась и мысленно увидела картины из своей жизни. Как Влад избивал её, если она делала что-то не так… Под действием проклятья она не могла даже сопротивляться ему. Она вспомнила все оскорбления и унижения… Девушка потупила взгляд, под ликующий взгляд Человека, возвышающегося над ее затылком. Он снова считал ее. Он чувствовал грехи и жизнь людей с помощью одного лишь пристального взгляда на них. Кукловод… Издержки профессии. Галантно он снова подал ей руку.
— Не хочешь вернуться?
Голубые глаза встретились с серыми и раздался уверенный женский ответ: «Да».
Шли по улицам они обратно также неторопливо. Пока в Саре не стало нарастать любопытство. Она скосила взгляд на своего спутника уже в третий раз.
— Если хочешь что-то спросить. зачем медлишь?
— Что с тобой случилось? Как ты стал таким?
— Ты про то, что я кукловод? Или про то, что я делаю маски? Или про мои шрамы? Или про то, как я стал директором цирка уродов?
— Про все.
— А ты не скромна.
— Думаю, это было ясно с первой же нашей встречи.
Мужчина посмотрел на нее своим пронзительным взглядом и вновь перевел его прямо перед собой. Губы дрогнулив в новой усмешке.
— Раз хочешь, расскажу.
История была долгой, но при этом весьма лаконичной. Им хватило обратного пути. Снова воцарилось молчание.
— Сегодня снова будет шоу. Я хочу, чтобы ты приходила на каждое. Чудики особенно стараются, когда знают, что ты на них смотришь.
Он склонился к ней и снова поцеловал руку. Сара смотрел на него с подозрением, пытаясь разгадать и испытывая непроизвольный страх. Не удивительно: этот человек мог теперь сделать с ней всё что угодно.
— Ты играешь со мной… То доводишь до истерии, то блещешь галантностью.
Серые глаза исподлобья устремились на Сару. На лице заиграла коварная улыбка.
— Я же кукловод, разве ты об этом забыла? Я играю с человеческими душами, как с марионетками. Ты узнаешь меня с разных сторон. Я тиран. Но могу быть и снисходительным.
Вечером на обещанном представлении было не меньше народа, чем вчера. Собралась самая разнообразная публика. Сара не стала сидеть за портьерой, как в прошлый раз. Она вышла в зрительский зал и заняла то самое место, на котором сидела в её первую встречу с Маской. Чудики и впрямь выкладывались на полную. Сара уже знала многих поимённо и даже больше. Жоззи любила блестяшки. Любые. Она была цыганкой в человеческой жизни, это угадывалось в ее лице. Мордогрыз был льстецом. Мог быть жестоким, но при этом отличался наивностью. Обожал золото. Силач был тихим, больше любил молчать, постоянно находился в каких-то своих мыслях. Мэри и Дэри были охочими до крови. Жажда к жестокости бежала в них вместе с кровью по венам. Карлики отличались особой злобой. У каждого из всех уродцев был свой индивидуальный характер.