ударов сплеча, которые заставили ее противника попятиться. Выиграв таким образом пару мгновений, девушка отскочила к двери, распахнула ее, кинула короткий взгляд внутрь, на уходящую вверх винтовую лестницу, убеждаясь, что там врагов нет. Ричард, судя по всему, одобрил ее тактику - сумев, наконец, достать одного из стражников, он прикрыл своим мечом раненого юношу, который без лишних разговоров метнулся в башню. Отчаянно отбиваясь от наседающих на него двух мечников, пятился к башне и уцелевший пехотинец. Лиона была уже на нижней ступени лестницы, помогая подняться раненому. Места в основании башни было не много, развернуться негде, и это увеличивало шансы против превосходящего числом противника. Но неизвестные воины продолжали атаковать, молчаливо и упорно. - Кто вы такие? - выкрикнула Лиона, поднимаясь еще на одну ступеньку, в то время как Ричард и пехотинец как раз допятились до начала лестницы. Ответом ей было молчание и лязг оружия. Пехотинец выронил кинжал, прижимая руку к рассеченному лицу, и в тот же миг кривое лезвие парамериона перерубило ему шею вместе с запястьем. Ричард едва успел отпрянуть назад, на следующую ступеньку, когда тело с глухим бульканьем хлещущей из горла крови завалилось на бок, обагряя деревянные ступени. Двое «стражников» переступили через труп и снова напали, слаженно, сыгранно, заставляя Ричарда снова пятиться. Меч и кинжал против четырех клинков... Лиона отставила молоденького оруженосца сидеть пятью ступенями выше, прислонившись к стене, и шагнула вниз, навстречу врагам. Еще один убит. Но их по-прежнему много, слишком много для них двоих, зажатых узким колодцем башни и уходящими в вышину витыми ступенями. Нет свободы маневра, некуда отступить, негде развернуться... А на место погибшего немедленно встал его товарищ. И еще четверо неотступно следят за ходом боя, не имея возможности вмешаться, но поджидая подходящего момента. - Где же Мартин... - пробормотал Ричард. - Что, черт возьми, происходит... - Это не ромеи, - отозвалась Лиона, удачным ударом вогнав кинжал под подбородок противнику. Тот пошатнулся и, внезапно резко крутанувшись, завалился назад, вырывая оружие у нее из рук. Остался только меч. И возникший мгновением позже новый враг. Короткие удары, ни одного широкого замаха, маленькие осторожные шажки по истертым доскам, на которых уже появились кровавые пятна - Лиону зацепили по запястью, разрезав перчатку. Святые угодники, если бы знать... Если бы хоть кто-то пришел... Я не хочу умереть здесь, от руки неизвестных убийц в чужом обличии... Помощь не приходила. А может быть, прошло еще слишком мало времени? Может быть, ей только кажется, что сейчас уже вечер, что этот безумный бой начался много часов назад? А на самом деле Мартин хорошо если успел сейчас добраться до кого-то из своих... Порез на руке горел болью, но Лиона заставляла себя об этом не думать. Они продолжали постепенно пятиться все выше. Время от времени Ричард пытался дать ей передых, бросаясь в короткую атаку и отвоевывая пару ступеней. Одного противника ему удалось отправить спиной вперед вниз по лестнице, с бряцанием кольчуги и глухим стуком шлема по доскам и стенам. Он так и не встал - судя по странному повороту головы, шея столкновения со ступенями не выдержала. Но остальные воины в ромейских одеждах медленно и неотвратимо шли в атаку. Выше. И Лионе то и дело приходила в голову невеселая мысль - что произойдет, когда лестница закончится? Будет ли открыта дверь на стену - или станет некуда отступать? - Поднимайся на самый верх! - крикнула она стонавшему за их спинами оруженосцу. Тот повиновался, хрипло дыша сквозь стиснутые зубы. Примитивная повязка, которую на скорую руку соорудила Лиона, уже успела побагроветь и набухнуть. И теперь парень продолжал постепенно терять силы вместе с кровью. Меч он за собой тащил с трудом, цепляя острием ступеньки. И в тот момент, когда Ричард подловил еще одного противника на слишком длинном уколе и всадил кинжал ему точно в глаз, снизу послышались крики и лязг обнажаемых мечей. Мартин все-таки вернулся прежде, чем всё закончилось... Оставшиеся в живых четверо неизвестных бойцов приняли неравный бой с тем же спокойствием, с которым только что шли прикончить двоих обреченных. Несколько солдат из отряда Гримстона стремительно взбегали по лестнице, криком стараясь подбодрить продолжающего сражаться Ричарда. Увидев, что помощь явилась, рыцарь довольно бесцеремонно оттолкнул Лиону назад. - Займись Робином. Девушка, понимая, что теперь уже в самом деле справятся без нее, стала подниматься наверх, по-прежнему пристально наблюдая за схваткой. Узкое пространство башни, казалось, до самых краев было наполнено звоном стали и многоголосыми возгласами. При этом неизвестные воины продолжали биться молча. Лиона вообще не могла вспомнить, чтобы они обменялись хоть парой фраз в этом кошмарном водовороте событий. Вот их осталось трое. Потом двое. Стоять на залитых кровью ступеньках, между мертвыми и умирающими, опасно. Вот еще один «ромей» получает смертельный удар и начинает падать. Меч выскальзывает из разжимающихся пальцев, мужчина, шатаясь, приваливается к центральному столбу лестницы, а затем внезапно падает вперед, прямо на своего убийцу. Потеряв равновесие, оба покатились вниз по лестнице. Витком ниже Мартин вместе с товарищем перегородили им путь, а когда падение прекратилось, попытались помочь подняться своему соратнику, но тот оказался так же мертв, как и зарубленный им неизвестный. Умирающий заколол его в последние мгновения жизни. В живых остался только один. Прижавшись спиной к стене, он еще некоторое время отбивался от Ричарда и наседавших снизу солдат, но когда Адор сумел выбить меч у него из рук, внезапно полоснул себя кинжалом по горлу и, хрипя, сполз под ноги христианским мечникам. - Вот тварь, - прошипел один из них, с ненавистью пиная труп. - Теперь и не узнаем ничего. - Сними с него шлем, - велел Ричард, тяжело переводя дыхание и вытирая кровь с клинка. Солдат повиновался. Под шлемом оказалось смуглое горбоносое лицо и черные слипшиеся от пота волосы. - И все-таки он совершенно не похож на грека, - заметила Лиона задумчиво. - Это не грек, - отозвался Адор. - Я слышал про воинов-фанатиков, которые убивают себя, чтобы не попасть в плен к врагу. Их называют ассасинами.