Андрей сразу выключил конфорку, подавил в себе инстинктивное желание открыть окно — огня нигде не видно, но лучше не рисковать и не впускать кислород в помещение — и побежал обратно.
— Батя! — с тревогой крикнул он и тут же закашлялся, хватанув в легкие дыма. — Кха-кха… Батя!
Отец лежал на полу в своей комнате, возле дивана. Сердце Андрея екнуло. Он бросился к отцу, просунул руки ему под плечи, приподнял и потащил прочь из квартиры. На площадке уже слышались голоса соседей.
— Ой! — вскрикнула тетя Маша из квартиры напротив. — Андрюшенька… Николай Витальевич…
В голосе женщины прозвучали причитающие нотки.
Положив отца на пол, Андрей опустился на колени и прижал пальцы к его шее. Пока нащупывал артерию, в груди появился ледяной ком, а лоб и спина покрылись холодным потом. Пульс прослушивался. Значит, отец лишь в обмороке. У Андрея отлегло на сердце, захотелось глубоко вздохнуть, но из-за дыма он не мог этого сделать.
— Тёть Маш! Нашатырь! Быстро! — скомандовал Андрей отработанным годами голосом.
— Да-да, я сейчас! — соседка тут же скрылась в своей квартире и вскоре появилась с пузырьком нашатырного спирта и клочком ваты.
— Я пожарных вызвала, — сообщила она, протягивая лекарство.
— Да, все правильно, — сказал Андрей, забирая нашатырь. — У нас вроде все в порядке, но вы все сделали правильно…
Резкий запах почти сразу привел Николая Витальевича в чувство. Он закашлялся и заохал.
Снизу на лестнице загрохотали тяжелые ботинки — поднимались пожарные.
— Где возгорание? — спросил молодой парень в брезентовой одежде.
— Возгорания нет, кастрюля с супом выкипела, я все выключил, окна не открывал… — сказал Андрей.
— Надо проверить, — пожарный без лишних разговоров прошел в квартиру, следом за ним остальные члены расчета.
Андрея это мало заботило, он понимал — делают, что должны.
— Пап, ты как?
— Все хорошо, — Николай Витальевич застонал и прижал ладонь к голове. — Проклятый Зов.
— Что? Какой зов, пап? — с тревогой спросил Андрей.
— Нет, нет, — поспешил успокоить его отец, — никакой, все нормально. Голова болит просто.
Проверив все, пожарные разрешили открыть окна и проветрить помещение. Соседка тетя Маша пригласила Андрея с отцом к себе, пока сквозняк не прогонит дым и запах гари. Уложила Николая Витальевича на диван, накормила ужином Андрея, а позже напоила обоих чаем с мятой. Сама она уселась на стул перед телевизором и с увлечением смотрела новое ток-шоу, периодически добавляя свои комментарии к происходящему на экране.
Андрей удобно расположился в кресле рядом с диваном и неспешно потягивал чай. Он устало зевнул: вечер выдался не из легких. Хотелось поскорее вернуться к себе, принять душ и завалиться спать.
— Андрюша, — вдруг негромко позвал отец.
Андрей повернул голову.
— Да, пап? Все нормально?
Отец помедлил с ответом, потом негромко произнес:
— Нет, сын, не нормально.
Усталость как рукой сняло. Андрей встревоженно поднялся с кресла, но Николай Витальевич жестом остановил его.
— Не спеши, Андрей.
— В чем дело, пап? Что болит? Сердце? Может «скорую» вызвать?
К ним повернулась тетя Маша:
— Что случилось, Андрей?
— Все хорошо, Марья Филипповна, — ответил за сына Николай Витальевич. — Простите, за неудобства.
— Ну, что вы! Какие неудобства?! Даже речи не ведите!
Она махнула рукой и снова повернулась к телевизору.
Андрей вопросительно посмотрел на отца.
Николай Витальевич как-то виновато взглянул на сына и отвел глаза в сторону.
— Я должен тебе кое-что рассказать, Андрей, — произнес он едва слышно. — Некоторое время назад… я начал слышать… Зов.
— Что? — нахмурился Андрей.
Отец наморщился, словно съел лимон, пожевал губами, будто пытался подобрать правильные слова и, наконец, продолжил:
— Я знаю, что это звучит как старческий бред. Я тоже сначала думал, что у меня начался склероз с маразмом вперемешку, но это не так. Есть у меня приятель старинный, психиатр, обращался я к нему. В общем, это не шиза и не «голоса в голове». Сам он не знает, как это всё объяснить. Составил мне протекцию в какой-то институт для изучения, но… Не пойду я к ним. Некогда мне уже. С каждым днем Зов становится все настойчивее и сильнее. Сегодня из-за него я даже потерял сознание. Ты сам видел, к чему это привело. Но стоит поехать в сторону вокзала, как всё меняется. Зов не подавляет меня, а придаёт сил. Мне кажется, у меня даже старинные болячки начинают униматься, если я двигаюсь, куда требует Зов.