– Нн-ничего такк-кого, – выдавливает та из себя и закрывает лицо, растирая и без того смазавшийся макияж.
– Пойдем, я куплю тебе чаю. – Не обращая внимания на слабое сопротивление, Лина хватает свою нежданную спутницу за руку и уверенно тащит к витрине с надписью «Кофе». – У меня есть знакомый полицейский. Хочешь, попросим у него пистолет или дубинку и накажем всех мерзавцев, которые посмели тебя обидеть? – Она улыбается в попытке переключить внимание и заказывает напиток, сунув деньги в небольшое окошко. – Как тебя зовут?
– Катя.
– Приятно познакомиться. Пойдем теперь на лавочке посидим. – Подталкивает её в сторону небольшой аллеи и скамеек, попутно прокручивая в голове информацию из разных источников про то, как нужно проводить переговоры с незнакомыми людьми в критической ситуации. Книги уже практически стёрлись из памяти, но основной момент про то, что после ответа на каждый вопрос устанавливается контакт и снижается градус накала страстей, чётко сохранен в скрытой библиотеке.
И, ощущая на интуитивном уровне, что всё идёт в правильном направлении, Лина облизывает губы и неуверенно выдает: «Может, расскажешь, что случилось?»
Катю прорывает. Она говорит про симпатичного флиртующего одногруппника, у которого, оказывается, отношения на расстоянии, про очередную ссору с родителями на тему выбора универа и «мы говорили тебе идти в медицинский, а не заниматься всякой чепухой на филологическом. Ты вообще думаешь про своё будущее? Ещё не поздно всё поменять». Постоянное давление дома выливается в психологическое напряжение, проваленный экзамен и уже замаячившую в конце лета пересдачу у гарпии, которая априори любит только парней, а любое молоденькое существо её же пола приравнивает к исчадию ада. Последней каплей становится сообщение от подруги, которая из-за лени и нежелания выходить из квартиры, отменяет встречу просто «потому что».
– И меня это доконало. Ну, то есть, я всё понимаю, но неужели так сложно уделить немного времени и внимания? – Катя смешно хлюпает носом и начинает успокаиваться. – Вроде ничего смертельного нет, но как-то всё совсем не ладится. И обидно так становится…
– Тебе нравится твоя жизнь? Чем занимаешься, с кем общаешься?
– Да, конечно. Я вообще долго выбирала между филологией и журналистикой, но писатель из меня так себе, так что решила не рисковать. К тому же, мне нравится заниматься редактурой. Плюс начинаю смотреть в сторону переводов, но знание языка пока не позволяет более плотно заняться этим.
Лина, удивляясь сложности речи собеседницы, приблизительно улавливает разницу между способностью писать готовые тексты и создавать интересные переводы, но в её голове эти две вещи остаются одинаково равноценными. Впрочем, задавать вопросы и давить на больную мозоль глупо, поэтому вместо ответа она поглаживает Катю по плечу, думая над тем, что со стороны родителей обесценивать выбор дочери не совсем правильно.
Им могут этого не простить. В любом случае, упрёки и сомнения прочно засядут внутри, ежедневно подтачивая самооценку.
Внезапно Лину осеняет, и она, порывшись в сумочке, достаёт влажные салфетки и зеркальце.
– Держи, приведи себя в порядок.
Катя еле заметно краснеет и принимается за дело, пытаясь выровнять всё ещё прерывистое дыхание. Помощь от свалившейся на голову новой знакомой удивляет и приятно согревает, вызывая желание продолжить общение.
И что с этим делать? Как ты себе это представляешь? Дай мне свой номер телефона? А не понянчишься ли со мной, пока лучшая подруга остывает под вентилятором? Или сказать прямо, при этом зажмурив глаза, чтобы не увидеть недоумение?
Катя тянется к людям безумно. Её отталкивают, используют и лгут в лицо, но она отряхивается и пробует снова и снова, не собираясь сдаваться. Этому её научила бабушка, наивность и доверчивость которой тоже не раз вылезала боком.
Лина, получив сигнал из космоса о бушующем рядом торнадо, вспоминает про запланированный поход по магазинам и, недолго думая, предлагает составить ей компанию.
Катя соглашается без раздумий.
Может, у неё получилось найти нового друга?
***
Антон смотрит на Аню и думает, что преданность во взгляде и немое обожание немного пугают.
– Ты бы смогла убить человека? – Ему стоит больших усилий скрыть утвердительную интонацию.
– Не знаю, может, в состоянии аффекта. А что? – Заглядывает в глаза любовнику и выгибается, максимально вкладывая в движение томность.
– Просто вопрос в голову пришел. – Тот отмахивается и, навалившись сверху, целует, заминая тему.
А у самого в голове прокручивается вчерашний разговор со знакомым невропатологом. Тот рассказывал про то, что психиатры стараются не давать номер телефона пациентам ни при каких обстоятельствах из-за того, что во время психоза и даже перед ним самым родным и понимающим человеком становится врач. И часто всё заканчивается одержимостью и преследованием (иногда молчаливым, а иногда и с активными действиями).