Всё немного налаживается. Страх спугнуть и нарушить уже обретенное устойчиво гнездится в душе, поэтому эти слова не произносятся вслух. Они крутятся где-то внутри, согревают, особенно когда хочется свернуться в клубочек и не двигаться никуда. Налаживается. Буквы переливаются насыщенно красным, повиснув в конце тёмного тоннеля, маня к себе бабочек, которые боятся подобраться недопустимо близко. Сгореть в самом начале – это очень печально.
Аня уже не горит. Тлеет. Её новый парень, от которого она без ума, и для которого набила тату на ногах, собирается уезжать. Один. В другую страну. И увозит с собой не просто чувства и общие воспоминания, а планы на отпуск, мечты о поиске более подходящей работы и новое хобби – короткие вылазки по интересным местам города. И Лина думает, что настал её черед платить по долгам. Как вытащить подругу (знакомую?) из состояния постоянной истерики, она представляет слабо, но может предложить себя и разговоры на пару часов. Это ничтожно мало, но её психика не выдерживает долгое постоянное нытье, а личная Мать Тереза не даёт просто забить и успокоиться.
Аня как заведенная повторяет, что справится, что всё нормально. Её устраивают имеющаяся работа и ритм жизни. И вообще, сейчас холодно для каких-то вылазок, и дома намного уютнее. И ничего страшного, что ещё неделю назад многие вещи воспринимались по-другому – всё нормально.
У Лины раздвоение. Она осознает это внезапно, всматриваясь в потухшие глаза напротив, синяки под глазами и дрожащую улыбку, за которой проступает боль наивысшего качества: чистая и незамутненная. Аня – воплощение всех её страхов, собранных воедино. Она – зеркало, которое висит на стене, закрытое плотной тканью. Ведь самое важное, чтобы потерянная душа не отразилась в другом измерении, оставаясь навеки прикованной к еще живым.
Именно поэтому они и продолжают общаться, подпитываясь друг от друга и давая заряд.
«Я не хочу превратиться в такое».
Лина делает глоток и фыркает, обжигая нёбо. Её колотит то ли от перепада температур, то ли от понятого. Поломанная кукла, спрятанная в шкаф, потому что «выбросить жалко, а на видное место не поставишь», прямо перед её глазами. И в другой раз это может быть она.
Всё вокруг плывет.
Демон недоуменно вздрагивает.
***
«Я достаточно сильная, чтобы справиться с этим». – Лина скептически рассматривает перепёлок, из которых нужно вытащить костяной каркас, и закатывает глаза. Возникшая идея приготовить что-то новое и необычное вылилась в вот это вот недоразумение, лежащее на разделочной доске, и с этим нужно что-то делать. Мать где-то через полчаса будет ехать с работы домой, а значит, ужин нужно начинать готовить прямо сейчас. А не хочется. Еще не растерзанные тушки лежат перед носом, маячат своими лапками, будто намекая, что не сдадутся так просто. И в этом никто не сомневается. Поэтому на телефоне постоянно проигрывается видео с ценными указаниями, а нож неуверенно сжимается в пальцах.
Я…
Каринка из прошлого возникает перед глазами.
Лина сидит на стуле и плачет. Слезы бегут, смешиваясь с тушью, влажные ресницы подрагивают, а из горла вырываются хрипы. Отчим курит рядом. Напряжение, повисшее в воздухе, можно потрогать руками, а разбитая на осколки чашка так и лежит на полу.
Он давит окурок в пепельнице и присаживается рядом на корточки. Кладет руки на её колени и мягко просит: «Посмотри на меня».
Лина с трудом фокусирует взгляд. Опухшее лицо, покрытое красными пятнами; искусанные до крови губы и положительный тест на столе. Беременность. В её-то неполные семнадцать. Как сказать маме? Что ждет в школе? Как с этим всем разобраться? Вопросы пчелиным роем кружат в голове, заставляя вспыхнуть начавшуюся истерику ещё сильнее.
Резкое движение разрезает воздух. Громкий хлопок. Со вскриком Лина прижимает ладонь к горящей щеке и поджимает дрожащие губы.
– Ты… – Отворачивается, пытаясь спрятаться за волосами.
– Успокойся. – Дядя Ваня крепко держит за подбородок, не давая повернуть голову в сторону. – Мы с этим разберемся.
– Но мама…
– Ничего об этом не узнает. У меня есть знакомый врач, он всё сделает. Я ему позвоню и запишу тебя на прием.
– Но…
– Послушай, малышка. – Он смотрит цепко, и твердо произносит каждое слово: – Пришла пора повзрослеть. И я уверен, что ты достаточно сильная, чтобы справиться с этим.