– Если это так плохо, – недоуменно произнес Римо, – какого дьявола они поставили свои подписи?
– А разве они отдавали себе отчет в том, что делают? – сказал Смит, – Большинство этих людей и понятия не имеют, что здесь имеется в виду. Просто кто-то попросил их подписать. Пока они сообразят, что это – призыв к восстановлению рабства, их подписи уже сделают свое дело. Не исключено, что пятьдесят миллионов человек пойдут на Вашингтон.
– Это ваши проблемы, – сказал Римо. – Меня теперь такие дела не касаются.
В номер вошли Руби и Чиун. Они вели оживленный диалог.
– Как это не касается? – возмутилась Руби, уловившая конец разговора. – Кто, как не ты, обещал мне найти Люшена? Какую помощь ты мне оказал? Да никакой! Но ты должен сделать это! Слышишь?
Ее голос, поднявшийся до нестерпимо высокой ноты, пронзил Римо, точно кинжалом. Он поднял руки вверх.
– Ладно, сдаюсь! – воскликнул он. – Я это сделаю. Сделаю все, что нужно.
– Все? В самом деле? – переспросил Чиун.
– Ну, не в том смысле, – поспешил поправиться Римо. – Неужели ты думаешь, что я смогу выносить этот крик до конца своей жизни?
– Зачем так долго? – возразил Чиун. – Всего одна-две минуты, и дело с концом. Последствия я беру на себя.
– О чем это вы толкуете? – спросила Руби.
– Он хочет, чтобы мы с тобой произвели на свет мальчика, которого он сможет обучать Синанджу.
– Ни за что! – воскликнула Руби.
– Послушай, – наставительно сказал ей Чиун. – Римо – белый, ты – мулатка, значит, ребенок у вас родится бежевый. Правда, это еще не желтый, но все таки близко к тому. Для начала подойдет.
– Если хочешь желтого ребенка, найми китайца, – предложила Руби.
Чиун возмущенно сплюнул.
– Я хочу желтого мальчика, но не любой же ценой! Лучше уж взять русского, чем китайца. Мне не нужен ленивый, хилый и вороватый.
– Ну так бери русского, – заключила Руби. – Мне все равно, я не собираюсь участвовать в этом деле ради твоего удовольствия.
– Тише вы! – шикнул Смит. Он разговаривал по телефону, отчетливо выговаривая слова в трубку.
– Она права, Чиун, – сказал Римо. – Я тоже так настроен.
– Оба вы олухи! – рассердился Чиун. – Любой сколько-нибудь разумный человек не может не видеть выгод моего предложения.
Римо лег и растянулся на кровати.
– Нет уж, покорно благодарю! – презрительно сказал он.
Руби с любопытством взглянула на него.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросила она.
– Что я тебя отвергаю.
– Не ты, а я тебя отвергаю.
– Мы оба отвергаем друг друга.
– Ты не можешь об этом судить, – не согласилась Руби. – Если бы я захотела, ты был бы моим.
– Никогда!
Чиун ласково кивал Руби, одобрительно поглаживая ее по спине.
– Ты слишком много о себе воображаешь! – сказала Руби. – Таких надутых индюков, как ты, я могу иметь сколько угодно в любое время, когда захочу.
– Но только не этого индюка, – возразил Римо.
– Посмотрим! – Руби повернулась к Чиуну. – Ты, кажется, собирался заплатить за это? Упоминал про тысячи золотых монет?
– О сокровищах, накопленных столетиями, – подтвердил Чиун.
– О да! – засмеялся Римо. – Целых два мешка морских ракушек и дешевые украшения на четырнадцать долларов. И еще двадцать две пепельницы «Чинзано», которые он спер в отелях.
– А ты помалкивай, – сказал Чиун. – Тебя это не касается.
– И правда, дружок, какое тебе до этого дело? – подхватила Руби.
– Чудеса! – сказал Римо, закидывая руки за голову, – Я готов поклясться, что меня это касается в первую очередь.
– Не обращай на него внимание, девочка, – сказал Чиун.
– Мы поговорим об этом после, без него, – решила Руби.
Смит повесил трубку на рычаг со словами:
– Несмотря на все ваши усилия помешать мне, я тем не менее все выяснил.
Римо смотрел в потолок и считал изразцы.
– Я только что говорил с компьютерами, установленными в... – Смит запнулся и посмотрел на Руби. – В моем центре, – докончил он.
– Как они поживают? – оживился Римо. – Как у них там с погодой? Надеюсь, они не застудили свои маленькие соленоиды?
Оставив его насмешки без внимания, Смит поднял левую руку и тронул раненое плечо.
– Земля, поросшая сосновым лесом, принадлежит корпорации, которую контролирует Бейсли Депау.
Римо рывком сел в кровати.
– Хитрюга-полковник говорил то же самое, но я ему не поверил. Бейсли Депау – самый левый из всех самых крикливых либералов, какие были в нашей истории. Врут ваши компьютеры.