«Святую службу, другими словами, не заботила ересь вообще. Ее заботила только одна форма религиозного отступничества – тайное исповедование иудейских обрядов».
С неослабевающей жестокостью испанская инквизиция продолжала вершить свои дела более 200 лет. В Англии за правлением Вильгельма и Марии последовало правление Анны [17], а затем Ганноверов. Стране вскоре предстояло быть объединенной с Шотландией в Соединенное Королевство Великобритании и вступить в золотой век неоклассицизма. Франция уже достигла культурного расцвета в правление Людовика XIV, «Короля Солнце», который, уже будучи пожилым, все еще задавал тон при своем рафинированном дворе в Версале. В Испании же «семнадцатое столетие завершилось холокостом конверсос». Война за испанское наследство (1704-1715) закрепила смену династии, состоявшуюся в тот момент, когда в 1701 году Филипп V Бурбон взошел на Престол, прежде занимаемый Габсбургами. Была, казалось, мимолетная перспектива просвещения, когда новый монарх отказался присутствовать при аутодафе, устроенном в его честь. Очень скоро, однако, инквизиция вновь восстановила свой контроль над испанским обществом, и снова последовали ужасы двух предыдущих столетий. Новая волна репрессий произошла в начале 1720-х годов. Для некоторых потенциальных жертв инквизиции теперь по крайней мере имелось какое-то близкое убежище. В 1704 году, во время войны за испанское наследство, британский флот под командованием адмирала Джорджа Рука осуществил одну из первых в истории нового времени военных операций с высадкой десанта и захватил Гибралтарскую цитадель. В 1713 году Испания официально уступила Гибралтар Британии – на том условии, «что ни под каким видом не будет дозволяться временное или постоянное проживание иудеев и мусульман в означенном городе Гибралтаре». К немалому неудовольствию инквизиции, британцы никак не соблюдали требование испанцев. Еврейская община на Гибралтаре стремительно росла и к 1717 году уже располагала своей собственной синагогой.
После 1730 года власть и влияние испанской инквизиции начали заметно ослабевать. Недостатка в потенциальных жертвах не было, но Испания не могла оставаться полностью изолированной от той тенденции к веротерпимости, которая уже господствовала к тому времени в остальной Европе. К тому же служители инквизиции, по замечанию одного комментатора, «уже не интересовались ничем, кроме получения собственного жалованья». Между 1740 и 1794 годами трибунал в Толедо рассматривал в среднем только одно дело в год.
Во время французской революции испанская инквизиция впала в настоящую «спячку», напуганная тревожными антицерковными выступлениями по ту сторону Пиренеев. Основания для опасений действительно были. В 1808 году французская армия под командованием военачальника Наполеона маршала Иоахима Мюрата вступила в Испанию и оккупировала страну. Династия Бурбонов была низложена, на престол был возведен брат Наполеона Жозеф. По заключенному вслед за этим договору, католическая религия приравнивалась к любой другой религии. Хотя и недовольная создавшимся положением, инквизиция посчитала, что сама она в безопасности, и на этом основании поддержала новый режим. Некоторые инквизиторы, однако, оказались неспособными побороть фанатизм более чем трех столетий. С трогательно наивной неосмотрительностью она арестовала секретаря Мюрата, филолога-классика и воинствующего атеиста. Мюрат тотчас послал войска, чтобы освободить его силой оружия. 4 декабря 1808 года в Мадрид собственной персоной прибыл Наполеон. В тот же самый день он выпустил декрет о запрете инквизиции и конфискации всей принадлежащей ей собственности.
В удаленных частях страны провинциальные трибуналы продолжали свою деятельность вопреки эдикту Наполеона на протяжении всей Пиренейской войны (1808-1814). Однако они стремительно лишались поддержки. Им противостоял не только наполеоновский режим, но и британский флот под командованием будущего герцога Веллингтона, который пытался отвоевать у имперской Франции Иберийский полуостров. Даже союзничавшие с армией Веллингтона испанские роялисты и католики, стремившиеся восстановить монархию Бурбонов, были настроены враждебно по отношению к инквизиции. В 1813 году, когда Веллингтон был близок к полному завоеванию Испании, его испанские союзники пошли по стопам своих неприятелей-французов и издали декрет об официальном упразднении инквизиции.
21 июля 1814 года на испанском престоле был восстановлен Фердинанд VII Бурбон. Вместе с ним была номинально восстановлена инквизиция; однако большинство ее архивов и документов были утрачены в минувшие войны, а потому она уже не могла действовать с тем же размахом, с каким действовала прежде. Последний процесс над иудеем в Испании состоялся в Кордове в 1818 году. И хотя антисемитизм еще долго процветал в стране, он уже не мог использоваться инквизицией, которая лишилась реальной власти. В 1820 году жители таких городов, как Барселона и Валенсия, подвергли разграблению помещения инквизиции и растащили ее архивы, документы из которых попали в руки местных производителей фейерверков и пошли на изготовление петард. Наконец, 15 июля 1834 года окончательный официальный «декрет о запрещении» положил конец испанской инквизиции. Она просуществовала три с половиной столетия, погрузив Испанию в состояние, от которого та начинает оправляться только сейчас.
ГЛАВА ПЯТАЯ
СПАСЕНИЕ НОВОГО СВЕТА
Там, куда ступала нога испанских первооткрывателей, конкистадоров, солдат и поселенцев, быстро объявлялись испанские миссионеры. Там, куда ступала нога миссионеров, водружавших свои кресты, быстро объявлялась инквизиция. Помимо четырнадцати основных трибуналов на Иберийском полуострове инквизиция имела по одному трибуналу в каждом из заграничных владений испанской короны – на Канарских островах, на Майорке, на Сардинии и на Сицилии, которыми в то время управляли испанские вице-короли. В 1492 году – в тот год, когда из Испании были окончательно изгнаны мусульмане и иудеи, – Христофор Колумб увидел берег Вест-Индии.
Началось завоевание Америки, от которого не осталась в стороне инквизиция: она сумела быстро воспользоваться возможностями, которые сулил Новый Свет. Как и в Испании, официальной целью инквизиции было выявление и преследование ереси, дабы обеспечить «чистоту» католического вероучения. Индейцы Нового Света, разумеется, ни сном ни духом не ведали о христианстве. Их нельзя было обвинить в ереси – или в отступлении от вероучения, – поскольку им не от чего было отступать. По этой причине они были объявлены неприкосновенными для инквизиции, – если только не были обращены в христианство, а затем вернулись к своим прежним верованиям и обрядам. Вскоре, однако, стало очевидно, что наказание обращенных индейцев, вернувшихся к своей прежней вере, только отпугивало от нового вероисповедания остальных. Такая ситуация грозила столкнуть инквизицию с миссионерами, для которых спасение «языческих» душ имело первостепенное значение. Инквизиция вынуждена была уступить. Она сделала это более или менее добровольно, ведь преследование индейцев в любом случае было малоприбыльным делом – например, в смысле конфискованного имущества или отлучения от Церкви. Все индейцы, таким образом, были выведены из-под юрисдикции инквизиции. На фоне сравнительной нехватки иудеев, мусульман и подлежащих преследованию еретиков в Новом Свете инквизиции подчас приходилось искать для себя raison d'etre. Она находила частичное решение этой проблемы в бюрократизации своей деятельности и увеличении объема бумажной работы. Инквизиторы писали почти ежедневные отчеты в Испанию, фиксируя события и действия, в деталях сообщая об окружавшей их жизни, выступая по сути в роли хроникеров, летописцев и сотрудников разветвленной сети надзора под стать современной тайной полиции или службе разведки. Количество составленных ими депеш огромно. Архивы в одном только Мадриде насчитывают сегодня свыше тысячи манускриптов и 4 тысячи связок со свитками, при этом все систематизированные. Отчеты о проведенных трибуналах образуют около сотни томов, по тысяче страниц в каждом.
Это не означает, что инквизиция в Новом Свете не могла отыскать жертв, чтобы преследовать, подвергать суду и отправлять на костер. Однако примерно 60 процентов процессов, проведенных в Центральной и Южной Америке, своей причиной имели второстепенные провинности, такие, как эпизоды богохульства, правонарушения на сексуальной почве или проявление суеверия. Большая часть остальных случаев касалась псевдоиудействующих, а также христиан, подозреваемых в отправлении индейских обрядов или занятии алхимией, астрологией, каббалистикой и другими формами неортодоксальных или эзотерических учений. Кроме того, инквизиторы в Новом Свете могли поджаривать на своих кострах такой деликатес, не столь доступный их коллегам в Испании, как протестанты. Естественно, что протестанты рассматривались как наиболее зловредные и опасные из всех еретики. Они были неизвестной породой в Испании. Однако в океанах и прибрежных водах Америки их можно было встретить все чаще, нередко в виде английских или голландских пиратов и каперов. Их деятельность в таком качестве делала их тем более желанными кандидатами для костра.
17
Вильгельм III Оранский (1650-1702), Мария II Стюарт (1662-1694), Анна Стюарт (1665-1714).