Но мама любила Найса всем сердцем. Она научила сына читать и писать, учила его математике и другим точным наукам. Историю и географию Найс учил и доучивал уже сам, в приюте. Вся прислуга в доме старалась близко к нему не подходить, и только старая сиделка матери, Руж, относилась к мальчику по-доброму. Руж научила его игры на фортепиано, и он смог играть матери. Найс надеялся, что всегда сможет быть с мамой. Только все иначе случилось. Арианда Рэйн, скончалась в декабре, в день рожденье своего сына. Последним подарком ее был сборник нот творцов прошлого, до Великого катаклизма. Отец отказался от сына, а дед сразу пояснил, что у него нет внука. Найса отправили в приют. Все это время, он старался смириться с жестокостью людей. Он знал, что им просто сложно понять.
Но, знаете, у всех есть предел. И терпению Найса он тоже был.
Это случилось на фаворитском экзамене. Полигон позади приюта преобразовали в металлический лабиринт, и каждая пара фаворитов в этом лабиринте должна была найти и уничтожить заданную цель.
По началу все идет спокойно, мы быстро разбегаемся в поисках своих жертв. На пути возникают тренировочные боты, которые пытаются нам мешать, мы с Найсом быстро преодолеваем и их. Первым нам попадается обезумевший с маяком Найса, фиолетовым. Он бросается на нас, я выставляю руки вперед, усердно сосредотачиваюсь на земле под его ногами, она трескается. Найс усмехается и щелкает пальцами. Две половинки одержимого разлетаются в разных направлениях. Я ошарашено смотрю на парня. Он смотрит сначала на ошметки тела, а потом на меня.
— Ты долго думаешь, Акира. Не старайся фокусироваться на том, что хочешь сделать! — говорит он мне, — я же показывал тебе раньше…
Он заходит мне за спину, поднимает мою правую руку своей.
— Концентрируйся на щелчке, — шепчет он мне на ухо, — направляй пальцами свою силу, думай о том, чего хочешь!
Щелк. Земля треснула сильнее. Я восторженно смотрю сначала на трещину, потом на Найса. Он кивает мне, мы бежим дальше. Ведь все было хорошо… Хорошо!!!
«Мой» обезумевший втиснулся в стену резервации. За стеной — город. Многолюдные улицы, шум машин, голоса, запахи. Наш приют — единственный, который построили не за городской чертой, а в старом промышленном районе. И там, за этими стенами, кипит жизнь. Я чую все, и я знаю, скоро я смогу выйти за эти стены. Найс стоит за моей спиной, он ждет, когда я закончу начатое. Я поднимаю руку. Я щелкаю пальцами. В ту же секунду стена просто обрушивается. Пыль поднимается столбом и образует непроходимую мутную пелену, камни летят во все стороны, грохот. А так, по ту сторону стены, орут люди. Я открываю глаза. Я понимаю, что лежу на земле, а надо мной нависает Найс. Стена рухнула не из-за меня. Я понимаю это, когда вижу огромный бронированный танк, который стоит на развалинах.
Танк открывается. Из него появляется ОН. Ему около 30, не больше. Большой шрам поперек лица, рубиновые глаза, пепельные волосы. Он высок, мускулист. Он затягивается сигаретой и смеется в толпу. Его зовут Сайфер, он пришел забрать с собой тех фаворитов, которые показали хорошие результаты на экзамене. И мы с Найсом отлично вписываемся в эту категорию.
По ту сторону ограды, за его спиной, собирается толпа зевак. Люди, что прибежали на шум, увидели сначала танк, потом нас. И к моему огромному разочарованию, испугались они не танк. Тут же поднялся крик и слова «монстры» и «выродки», пожалуй, были самыми любезными, что прозвучали в наш адрес. Вот тогда, терпению Найса настал конец.
— Ну как, детки? Нравится? — спрашивает он.
— Кто вы? — спрашиваю я.
— Меня зовут Сайфер. И я пришел сюда за вами.
— Что вам нужно? — тихо спрашивает Найс.
— Я пришел показать вам, к чему вас готовят, детки, — Сайфер опять затягивается, — а готовят вас защищать тех, кто вас ненавидит. И дальше будет только хуже.
Толпа затихает и слушает. Тут же гул вновь нарастает. Опять крики. Сайфер поднимает руку и на лицах людей медленно проявляется ужас. Он усмехается.
— Вы тоже фаворит? — спрашиваю я.
— Да, я тоже фаворит. Я пришел сюда за вами, — говорит он, — мне нужны все, кто показал хорошие результаты на экзамене.
— Зачем? — Найс поднимает на него свой затуманенный взгляд.