- Как это не знаю? Смаллийский знаю, шпанесский, талоинский, уресе... - внезапно толстячок понял, что имел в виду его собеседник, и испуганно переспросил: - Иноземный?..
- Это человек, - Тибро протянул ему что-то маленькое и поблескивающее. - И ты его уморил, Набеш...
Собиратель преданий растерянно уставился на лежащий у него на ладони миниатюрный крестик из серого металла. У самого толстячка на груди, среди множества других амулетов, болтался точно такой же крест, только деревянный и довольно большой. Он достался Набешу от отца и защищал от любого зла - и того, что приходит из Мировой пустоты, и того, что поднимается из глубин Внутренней вселенной. Такой амулет почитали священным многие народы, в том числе и шпане - дикое лесное племя, в котором и родились легенды о фистио...
- Но как же чешуя?! - он отдал амулет Тибро и вытер пальцы об одежду.
- Не знаю... - Тибро повертел в руках гладкий темный кусочек. - Может, это и не чешуя вовсе...
- Ну сам посмотри, что же это тогда, что же это за тварь такая, я за нее деньги отдал...
- Какие деньги?! - взорвался Тибро. - Ты отнял чужую Внутреннюю вселенную, понимаешь?! Ты уморил человека! Посмотри, как его искалечило, а ты даже... даже воды ему не дал, оставил здесь подыхать! Даже фистио, если они существуют, не достойны такой участи! Ты как те дикари из лесов, которые убивают чужестранцев только потому, что они на них не похожи!
- Это не чужестранец, это какая-то тварь! - воскликнул толстячок. - Я даже подойти к нему боялся! Может, оно амулет надело нарочно, чтобы нас обмануть! Демоны хитрые, кем угодно прикинутся - и старцем, и ребенком... да хоть матерью твоей родной!
- Что ты несешь! Спасибо скажи, что я законников не позвал, у тебя мертвец в доме!
- Я эту тварь за свои деньги купил! И это мой дом! - взвизгивая от ярости, заорал Набеш. - Убирайся отсюда, пока я сам законников не позвал!
Тибро смерил его презрительным взглядом, развернулся и вышел из комнаты. Вслед ему неслись крики:
- Ты сам фистио! В Валла не веришь! Безбожник!
Толстячок орал больше от страха, чем от злости. Тибро понимал его - ему самому было жутковато. И еще он знал, что Набеш, которого люди знающие почитали чудаковатым собирателем легенд, а городская чернь - просто колдуном, - никогда не пойдет к законникам.
Остаток дня Тибро потратил на сортировку трав, которые набрал на рассвете, по росе. Глаза у него были уже не те, и в мешках он с неудовольствием обнаружил довольно много сорняков, среди которых оказался небольшой кустик цветущей собачьей ягоды. Все травы, на которые попала ядовитая пыльца, пришлось выкинуть. Тибро мысленно посетовал на свое сегодняшнее невезение и вышел на крыльцо покурить трубку. Набеш и его несчастный фистио не шли из головы. Тибро был уверен, что с тем человеком произошло нечто ужасное - достаточно было взглянуть на его израненное тело, чтобы понять это. А чешуя была, скорее всего, остатками его одежды, которая растрескалась и прилипла к телу от жара или воздействия какого-то едкого вещества. Может быть, на него напала огромная стая стервятников - слюна этих зубастых крылатых тварей разъедала одежду и кожу, хотя для этого требовалось довольно много времени. А возможно, человек стал жертвой лесных дикарей, в легенды которых упорно верил Набеш. Ведь он вроде бы говорил, что в балаган этот бедолага попал после того, как его нашли где-то в лесу... Одним богам известно, что дикари могли с ним сделать. Тибро видел их корабли у пристани - грубо сколоченные, ощетинившиеся похожими на лопаты могильщиков веслами. Темноволосые, смуглые дикари приезжали торговать, но их посланцы частенько даже не умели говорить по-смаллийски, и дело заканчивалось дракой, а то и убийством. И все из-за того, что продавец не мог назвать им цену приглянувшейся лошади или меча - чаще всего они приезжали за оружием. В лесах жило несколько племен, самые многочисленные - враждовавшие между собой талои и шпане, настоящие зверочеловеки. И те и другие убивали или забирали в вечное рабство всех забредших к ним чужаков...
Раскурив трубку, Тибро сунул огниво в карман и нащупал там что-то железное. Это оказался крест, который он снял с мнимого фистио. Он был покрыт слоем грязи и копоти, но некоторые места Тибро сумел очистить, и они даже поблескивали. Металл напоминал серебро, но был немного светлее и с каким-то синеватым оттенком. Присмотревшись, Тибро увидел на нем несколько значков, крошечных, но отчетливых. Он поскреб копоть ногтем, но она не отходила, и Тибро достал нож. Расчистив узенькую полоску, он обнаружил и другие значки, стоящие рядом и похожие на буквы неведомого языка. Значит, хозяин амулета был откуда-то издалека, из чужой страны. Возможно, там у него остались жена и дети, и теперь они молятся своим богам о его возвращении. Они не знают, что с ним случилось какая-то страшная беда - Тибро все пытался представить, что же это могло быть, но фантазии не хватало - и потом на него, искалеченного и умирающего, смотрели люди в балагане, и смеялись... или ужасались виду покрытого чешуей неведомого существа...