Сегодня многие когда-то важные ценности перечеркнуло само течение времени, наивный задор реформ, лихость проектов раскрепощенного бытия. Немало ценного сгорело в топке сиюминутных модных дебатов, истрепавших слова, измельчивших проблемы. Сами люди стали другими. Эпохальные прорывы выхватывали и поднимали из толщи поколений и эпохальных героев. А обывательская глянцевая суета в них не нуждается.
Сегодня иные требования и к слову. Как подметил Георгий Товстоногов, там, где Писемскому и Гончарову нужны целые страницы монологов, современный ему зритель все схватывает по одной-двум строкам. И принципиальным для театра, улавливающего токи жизни, стало действие. Кстати, именно к этому пришел в своих исканиях и Константин Станиславский в конце своего творческого пути – к пониманию нового статуса действия вообще. Уже тогда, два поколения назад, был сформулирован известный принцип «не верю», если нет надлежащего действия. О другом принципе – «мужественной простоты» – вспоминают реже… В наши дни это стало очевидно, как никогда. Так, видимо, бывает всегда на переломе эпох. Не раз это засвидетельствовано и в Священном Писании.
Как замечательно дал новое определение профессор Лондонской школы бизнеса Гэри Хэмел, история – это «встреча глубинного долгосрочного тренда с неожиданной катастрофой… Сейчас мы как раз находимся в одной из таких поворотных точек истории. Происходящее вокруг можно назвать апокалипсисом менеджмента».
Транзитный период, закончившийся с кризисом, был для нас как общества попыткой прошмыгнуть в пространство самоорганизации, за капризы и недостатки которого никто не несет ни социальной, ни этической, а тем более личной ответственности. Там все, казалось, идет само собой. А здесь, казалось, все идет по чьему-то велению, ставшему архаикой и потому неавторитетному. Нельзя сказать, что в этом массовом ощущении, ухваченном – не всегда честно – и элитами, не было здорового зерна. Мир действительно стал очень сложен. Но и та система держалась не только на административном произволе. В ней были Королевы! В достаточном для эпохи количестве! Этот порыв одних к воплощению самых невероятных доселе мечтаний, другим требовалось защищать и поддерживать «повсеместно, где скрещены трассы свинца, где труда бескорыстного – невпроворот»…
В одном из интервью Сергей Нарышкин, отвечая на настойчивые, каскадом, вопросы о смысле формирования президентского кадрового резерва, ответил лаконично «Да». А вопрос был таким: является ли кадровый резерв своего рода базой данных о тех, кому доверяет власть? Вот квинтэссенция нового явления в нашем государственном управлении – необходимо новое поколение управленцев, компетенциям и человеческим качествам которых можно доверять.
На другом полушарии Земли тот же вызов как спасение осознан со всей остротой.
Администрация Барака Обамы поставила цель, движение к которой многократно усилит «способность конкурировать за высокооплачиваемые высокотехнологичные рабочие места будущего и поможет вырастить следующее поколение ученых и инженеров». США возрождают программы и организационные подходы, созданные в годы космической гонки пять десятилетий назад, чтобы «зажечь те же искры удивления и восхищения в новом поколении»… Так, не оглядываясь на кризисное болото, руководство США затевает «общее дело исключительной важности»… Главное, чтобы было кому доверить это общее дело.
Inside out[28]
Сцена из жизни, случившаяся несколько лет назад в Вене, поучительна и поныне.
В кафе заходит полицейский с просьбой к хозяину о благотворительной поддержке праздника венской полиции.
- 2 тыс. евро Вас устроит? - любезно откликается хозяин.
- О да, - с благодарной улыбкой кивает полисмен.
- Вы не против, если я вычту из этой суммы 150 евро - штраф за стоянку в неположенном месте? - детализирует свой ответ хозяин кафе.
- Да, да, я понимаю, - охотно соглашается полицейский.
Затем, доставая одну за другой квитанции штрафов за все мыслимые нарушения, благотворитель доводит свой первоначальный щедрый взнос до 50 евро.
- Я готов расстаться лишь с суммой, которые Вы оставили мне в качестве чаевых.
Полицейский молча покидает зал.
Психологи называют подобный разворот событий "обидой души".
Об этом эффекте вспоминаешь, просматривая отклики интернет-сообщества на статью Президента РФ "Россия, вперед!". Отклики, как минимум, неоднозначные. В чем дело? Хотя шукшинский синдром "срезал" встречается во многих ситуациях общения, все-таки здесь нужно разобраться. Отчего такой разрыв коммуникаций?