Увидев, что парень покраснел от злости, девчонка хмыкнула.
— Я Эванджелина, а…
— А мне неинтересно, — перебил парень и скрестил руки на груди.
Но недружелюбие девчонку не трогало.
— Хочешь, покажу, что у меня есть? — глаза Эванджелины в предвкушении загорелись.
А вот Артур под ее напором совсем сдулся, вся бравада, которую он хотел обрушить на прилипалу, куда-то делась. Теперь он оглядывал ее с любопытством. Темная косичка растрепалась, в карих глазах плясало пламя, зато от фарфоровой кожи, напротив, веяло холодом, подчеркнутым бледно-голубыми губами и кругами под глазами. Девочка явно была больна, но чем, Артур не мог догадаться, а спросить не позволяло воспитание. Но несмотря на недуг Эванджелина была такая живая и подвижная, что это казалось неестественным.
— «Точно чокнутая», — решил окончательно Артур.
Эванджелина не нуждалась в утвердительном ответе: она уже полезла в карман не по размеру большой толстовки и вытащила оттуда миниатюрного робота.
— Это шаробот Ронни, — с гордостью представила она свое, безусловно, самое дорогое сокровище.
— Ух ты! — присвистнул Артур.
— Он из простейших роботов, но я его сама сделала.
— Роботов? — протянул парень.
Несложно было заметить, как в его глазах сверкнул интерес. — Артур первый раз видел такое чудо. На подвижном шаре устойчиво балансировал цилиндр с одним захватом вместо рук; голова — подобие камеры с множеством мелких цветных проводков на верхушке, похожих на безумные спутанные волосы. Артуру так понравился ро-бо-т, слово вкусно легло на язык, что он захотел такого себе. И кто сказал, что он не может отнять его у этой настырной? Мальчик потянулся к боту, как тут же резко отдернул руку.
— Ай, он щипается!
— Конечно, он не любит, когда его трогают посторонние, у него очень ранимая душа.
— Душа! У него? Ха-ха, а ты еще совсем ребенок, раз в такое веришь.
Девчушка гневно сверкнула глазами:
— Да кто ты какой, чтобы обижать моего Ронни!
— Ты точно чокнутая! — Артур покрутил у виска пальцем.
Девочка насупилась, в глазах сверкнули слезы.
— Слезы! Ты правда хочешь разреветься?
Обидевшись, Эванджелина не ответила и смотрела себе под ноги.
Ох уж эти девчонки, такие мнительные… Артуру стало стыдно за грубость.
— Ладно, извини, может, дашь посмотреть его поближе?
Эва тут же встрепенулась, вытерла рукавом мокрые дорожки и протянула Ронни Артуру.
— Ай, он снова меня ущипнул!
— Смотре-ть то-ль-ко из-да-ле-ка, — недовольно пробурчала железяка. Артуру даже показалось, что робот нахохлился, потому что голова-камера спустилась по цилиндру ниже.
— Прости, — смутилась чокнутая, — я думала, он больше не будет…
— Не-пра-вильные вы-воды — удел примити-вного мо-зга.
Ронни поднял клешню и, пытаясь придать словам вес, постучал по своей голове, а затем пояснил:
— Я просто не люб-лю, ког-да ме-ня тро-гают гря-зными рука-ми.
— Эй, у меня не грязные руки, — выпалил Артур, краснея, и быстро проверил, на самом деле это так или нет.
— Сильно больно, да? — Эванджелина убрала робота обратно в карман-«кенгуру» и взяла его за кисть, чтобы осмотреть палец.
Артур, порывавшийся не дать ей до себя дотронуться, замер. Девчонка с такой пристальной внимательностью смотрела, как из его пальца показалась капля крови, что Артур тоже притих, только наблюдая не за пальцем, а за тем, как Эванджелина, будто видя чудо, широко распахнула огромные карие глаза. В них плескалось столько эмоций, непонятных для ребенка, что он решил следить, боясь спугнуть момент.
В конце коридора показался серьезный седовласый мужчина, Артур в спешке отпрянул от чокнутой.
— Эва, — окликнул мужчина безразличным тоном. — Я же просил…
— Папа! — девочка обернулась, — он такой же, как я…
— Глупости, — мужчина мельком взглянул на Артура, взял Эву за руку. — Немедленно уходим. Как ты вообще оказалась в башнях… — ни к кому не обращаясь, произнес мужчина.
— Но папа, — с мольбой в голосе протянула Эва, упираясь.
— Эванджелина…
Девочка печально выдохнула, сдаваясь.
— Да, папа, я знаю.
Она пожала плечами — мол, я не виновата, извини.
Перед тем, как скрыться за поворотом, она вновь задорно улыбнулась, помахала рукой:
— До встречи, настоящий мальчик! Надеюсь, ты пострижёшься.
Лукавая улыбка это последнее, что он запомнил.