«Папизмом Рим не исчерпывается». Используя эту красивую фразу, можно оправдать какую угодно ересь. Даже крайние секты сохраняют какие–то элементы церковного учения или религиозной практики. Так, и адвентисты почитают Священное Писание, и у совершенно диких русских сект XIХ века практиковалась Иисусова молитва. Проблема в том, что человек спасается не просто своими, пусть самыми благочестивыми, религиозными практиками, но освящающей благодатью Божией, которая действует только в Церкви, основанной Христом—Спасителем. А благодать — это не наследство и не какая–то магическая субстанция, которую, как ни извращайся, уже не потеряешь. Благодать проистекает от Главы Церкви Христа по всему Телу Церкви, сообщаясь каждому его члену. И воспринять благодать Божию возможно, только став членом Тела Христова.
«Поскольку спасаем не мы, а спасают нас, то до конца знать критерии и условия спасенности нам не дано».[452] Многие догматы нашей веры нам до конца знать не дано. Но это не значит, что если мы не можем до конца уяснить тайну Божественного Триединства, нам позволено сомневаться в именно троичном числе Ипостасей, или развивать учение о возможности четвертой ипостаси. Точно так же, «до конца знать критерии и условия спасенности нам не дано», но это не повод расшатывать священные границы Матери—Церкви. И то, что «спасаем не мы, а спасают нас», не имеет к данному вопросу никакого отношения. Таким приемом можно запретить всякое богословие. Но богословствуем и учим не мы, а Церковь, Тело Христово, Столп и Утверждение Истины, нам лишь надлежит смиренно следовать Ее всеспасительному учению, которое есть учение Христово. Так что в корне неверен вывод о. А. Кураева: «Порой стоит выдрать себя из рукодельной ризы, обрамляющей меня в позе "человека, владеющего истиной" и напомнить себе: "пытаться овладеть истиной столь же нехорошо и неприлично как женщиной"».[453] Не мы, сами по себе, владеем истиной, но Святая наша Мать Церковь, в уникальную благодатность и спасительность которой (а не себя) мы веруем. И если о. диакон предпочитает следовать за католическим профессором Шрейдером, уподобляющим познание истины мерзкому блудодеянию, то автор данных строк призывает читателя последовать, все же, за Иисусом из Назарета, сказавшим однажды: «Познайте Истину, и Истина сделает вас свободными».[454]
«МНИМЫЙ МОДЕРНИЗМ» И «НЕПРАВДА МОСКОВСЬКИХ АНАФЕМ»
Некоторые строки рассмотренной работы диакона А. Кураева «Мнимый модернизм (Еще раз к вопросу о границах Церкви)», к сожалению, находят параллели у современных раскольников, стремящихся доказать благодатность своей схизмы. Мне приходилось неоднократно убеждаться в этом лично, дискутируя, в частности, с представителями так называемой «украинской православной церкви киевского патриархата», и, в особенности, с перебежчиками в этот раскол из среды духовенства канонической Церкви, уводящими за собой десятки, а то и сотни человеческих душ. Таким образом, «Мнимый модернизм» может принести и сугубо церковно–практический вред, особенно фразы типа: «да — "вне Церкви нет спасения", но где границы Церкви?», или: «не всегда то, что земная церковная власть отделила от Церкви здесь, отделено и для Бога» и т. п. Понятно, что о. Андрей ни в коей мере не намерен поощрять расколы, и что зачастую, используя одни и те же обороты, о. диакон и раскольники имеют в виду разные понятия — но все же! Это не упрек, а лишь тревожный сигнал церковному писателю, чей талант и блистательный ум столь часто восхищают. Однако, дабы не быть голословным, приведу пример.
В 1999 г. в Киеве филаретовцами был издан сборник «Неправда московських анафем», в котором раскольники попытались собрать все изыскания и достижения своей «богословской» мысли в области апологетики раскола. Разумеется, сердцем данного сборника стала статья возглавителя и главного идеолога раскола лжепатриарха Филарета (отлученного от Церкви бывшего митрополита Киевского и всея Украины, ныне — М. А. Денисенко) «К вопросу о церковных анафемах». Касаясь вопроса об автокефалии Русской Православной Церкви, мы уже отмечали схожесть в отношении к ее провозглашению у г-на Денисенко и автора «Мнимого модернизма». Приведем еще несколько сравнений.