6. Основным фактором, вызвавшим превращение старейшего пресвитера в епископа, было первосвященство, как особое служение. Констатируя это, мы еще не даем объяснения, каким образом и в силу каких причин возникло в местных Церквах первосвященническое служение. Правильнее было бы поставить вопрос следующим образом: каким образом первосвященническое служение Христа перешло к старейшему пресвитеру. Мы видели, что для первоначального церковного сознания первосвященство Христа исключало особое служение первосвященства. Надо открыто признаться, что вопрос относительно возникновения этого особого служения является одним из наиболее трудных.
Первоначальное христианское сознание испытывало своего рода атаку со стороны идеи первосвященства. Она шла из окружающего его языческого мира. Из языческих культов наиболее ясно выраженным в смысле этой идеи был культ императоров. Не говоря о том, что христианство инстинктивно отталкивалось от всего языческого, императорский культ мог оказать, даже бессознательно, наименьшее влияние на христианскую мысль. Он мог оказать только обратное действие и задержать развитие учения о христианском первосвященстве. До некоторой степени пример такого действия императорского культа дают послания Игнатия. Мы указывали, что термина «первосвященник» в них не содержится, хотя служение епископа основывается на служении первосвященства. Несомненно, что Игнатия пугал этот термин своею близостью к культу императоров, и он предпочел вместо него взять обычный термин «епископ». Он соответствовал другой основной функции служения епископа, которая состояла в охранении правого учения и в борьбе с ересями.
Еще в большей степени идея первосвященства шла со стороны иудейства. При том уважении, которым пользовались ветхозаветные писания в церковных кругах, учение о ветхозаветном первосвященстве должно было иметь притягательную силу. Несомненно, что эта идея оказала огромное влияние, но ее влияние было сильнее во вторичной стадии возникновения первосвященства в церкви, чем в первичной. Мы видели, что Климент Римский не шел дальше некоторой аналогии между ветхозаветвым сакральным устройством и новозаветным церковным устройством. Иустин Мученик, как показывает его «разговор» с Трифоном иудеем, был очень хорошо знаком с ветхозаветными писаниями, но и он не переходил границы, которая отделяла Ветхий Завет от Нового. Поэтому было бы неправильно искать объяснение появлению христианского первосвященства только в Ветхом Завете. Если мы даже примем это объяснение, то все же остается вопрос, каким образом идея ветхозаветного первосвященства проникла в христианское сознание.
В своей первоначальной форме идея первосвященства не была связана с ветхозаветным первосвященством. Эту форму отражают послания Игнатия. В учении о Церкви он всецело следовал ап. Павлу. Евхаристическое собрание выявляет в полноте в каждой местной церкви всю Церковь Божию, а само оно является «иконой» Тайной вечери [436]. Место Христа на Тайной вечери через ап. Петра занимается тем, кто восседает в центре Евхаристического собрания, а потому епископ для Игнатия есть образ невидимого Епископа. Игнатий нашел готовым учение о первосвященническом служении Христа и только перенес его в порядке «топологического» сравнения на старейшего пресвитера. Это выражено Игнатием в его знаменитой формуле: «Где будет епископ, там должен быть и народ, так как где Иисус Христос, там кафолическая церковь» [437]. Полнота в единстве Церкви там, где Христос, но Христос пребывает в полноте своего тела в Евхаристическом собрании. Поэтому кафолическая Церковь там, где имеется епископ, так как без него невозможно Евхаристическое собрание, на котором он занимает место Христа на Тайной вечери. Христос через свое первосвященническое служение приобрел Себе царственно–священнический народ, а епископ, восседая на месте Христа, продолжает это служение, «собирая число спасаемых и принося дары святой Церкви» [438]. В топологическом порядке сравнения священническое служение старейшего пресвитера становится особым служением первосвященства [439]. Двухстепенное священническое служение, имеющееся в Церкви с апостольского времени, в котором первой степенью является первосвященническое служение Христа, а второй — священническое служение всего народа, включая сюда всех пресвитеров, обратилось в церковную двухстепенную иерархию, в которой первую степень имеет епископ, как образ (tupoj) Христа на Евхаристическом собрании, а вторую — весь народ.
436
На этой идее о. Николай останавливается в своем неизданном труде. «Церковные соборы и их происхождение» 1936–1939 (готовится к печати). (От ред.).
437
Смирн. VIII,2: «’ Opou an fanh o episkopoj, ekei to plhqoj estw, wsper opou an h Cristoj‘ Ihsouj, ekei h kaqolikh ekklhsia». Я даю этот текст в русском переводе (Издание Казанской духовной Академии 1857 г., стр. 174), который я считаю наиболее правильным.
439
Идея топологического первосвященства епископа наиболее ясно выступает из тех мест посланий Игнатия, в которых встречается термин «sunedrion», конечно, при условии, что этот термин употребляется Игнатием в его специфическом иудейском значении, а не в обычном греческом. Первое предположение наиболее вероятно. Так, в послании к Филадельфийцам он обозначает пресвитериум, как «sunedrion tou episkopou» (VIII,1). Тем же самым термином он обозначает собрание апостолов (sunedrion twn apostolwn, Магн. VI,1), указывая этим, что пресвитериум занимает в Евхаристическом собрании его место, а в послании к Филадельфийцам он говорит об апостолах, как пресвитериуме церкви ( wj presbuterion ekklhsiaj, V,1). Термин «sunedrion», как обозначающий иерусалимский синедрион, включает в себе мысль о первосвященнике. Топологическое значение пресвитериума, как синедриона, предполагает топологическое первосвященство епископа.