VI. «ПРИНОСЯЩИЙ БЛАГОДАРЕНИЕ»
I. Проблема возникновения служения епископов–пресвитеров
1. «И вот, престол стоял на небе, и на престоле был Сидящий. И сей Сидящий видом был подобен камню яспису и сардису; и радуга вокруг престола, видом подобная смарагду. И вокруг престола двадцать четыре престола, а на престолах видел я сидевших двадцать четыре старца, которые были облечены в белые одежды, и имели на головах своих белые венцы» (Ап. 4,2–4). Это видение Тайновидца есть транспозиция картины Евхаристического собрания [317]. С самого начала устанавливается в Евхаристическом собрании определенный порядок размещения в нем участвующих лиц согласно положению, занимаемому ими в церкви. Об этом свидетельствует послание Иакова, из которого видно, что чин и порядок .собрания иногда нарушался в угоду земным человеческим интересам. «Если в собрание ваше (eij sunagwghn umwn) войдет человек с золотым перстнем, в богатой одежде, идет же и бедный в скудной одежде; и вы, смотря на одетого в богатую одежду, скажете ему: тебе хорошо сесть здесь, а бедному скажете: ты стань там, или садись здесь, у ног моих: то не пересуживаете ли вы в себе, и не становитесь ли судьями с худыми мыслями?» (2,2–4). Если каждый имел в Евхаристическом собрании свое место, то тем более пресвитеры имели свои определенные места, которые должны были быть впереди всех остальных, потому что они, а не кто иные, были предстоятелями церквей [318]. Троны старцев–пресвитеров Апокалипсиса соответствуют седалищам пресвитеров, как предстоятелей Евхаристического собрания. Кому отвечает в Евхаристическом собрании трон Сидящего в середине? Для Игнатия Богоносца это место принадлежало епископу, и после него епископ всегда занямал это место. Об этом же говорит протокол изъятия церковных ценностей, упомянутый в примечании и все древние чины литургии. Правильно ли это для апостольского времени? В это время не существовало епископов, которых мы находим у Игнатия, а имелись епископы–пресвитеры. Однако, этот ответ не может исчерпать полностью всего поставленного вопроса. Мы не можем отвергать того, что в Евхаристическом собрании с самого начала существовало центральное место, которое занималось определенным лицом. Без этого центрального места не могло существовать Евхаристическое собрание, а следовательно и без лица, его занимавшего. Единственное возражение против этого заключается в якобы анархическом состоянии церквей апостольского времени, но мы уже видели, что анархическое состояние церквей есть фикция, совершенно не отвечающая действительному положению церквей апостольского времени. Но по прежнему остается вопрос, кто именно занимал это центральное место? Занимал ли его пророк, или учитель, или один из епископов–пресвитеров, или, наконец, один из членов церкви, неимеющий даже особого служения? Церковная традиция с необычайным согласием утверждает, что происхождение епископата падает на апостольское время. Должны ли мы отвергнуть эту традицию? А если мы ее примем, то должны ли мы принять вслед за школьным богословием, вопреки тому, что нам известно, что епископское служение, восходящее к апостольскому времени, совпадало по своему содержанию с тем служением, которое установилось в III–м или в IV–м веке, не говоря о современном его содержании? Другими словами, вопрос стоит о том, существовал ли в апостольское время предшественник епископа, которого мы находим у Игнатия или такового не существовало? От этого зависит решение вопроса, кто занимал в апостольское время центральное место в Евхаристическом собрании.
317
На это указывают слова, которые служат связью между письмами к семи церквам и видением: «после сего я взглянул, и вот, дверь отверста на небе… и я тотчас был в духе» (ст. 1–2). Дверь на небо была дверью в Евхаристическое собрание. «И я тотчас был в духе…». Как это видение, так и видение, описанное в первой главе, имело место на Евхаристическом собрании: «Я был в духе в день воскресный (en th kuriakh hmerv ) и слышал позади себя громкий голос…» (1,10). Когда появляется учение о небесной церкви, следы которого уже находятся в Апокалипсисе, то земная церковь рассматривается, как икона небесной церкви (Климент Александрийский, «Строматы», IV,8).
318
В нашем распоряжении имеется стенографический оффициальный отчет изъятия церковных ценностей во время гонения Диоклециана из церкви в Цирте (современнаа Константина в Алжире). Сухая стенографическая запись римского чиновника, обязанного присутствовать при изъятии ценностей и книг, по своему трагизму превосходит все благочестивые романы. Церковь помещалась в частном доме, приспособленном для христианских собраний. Извещенный о предстоящем обыске, епископ со своим клиром собрался в церковном помещении. Когда началась передача церковной утвари, весь клир занял свои обычные места: епископ на своем троне, по обеим сторонам его пресвитеры на своих седалищах, а рядом с епископом с одной и другой стороны стали диаконы. Протокол датирован 19 мая 303 г., но мы имеем полное право считать, что этот порядок размещения епископа, пресвитеров и диаконов существовал с самого начала, т. к. он вытекал, как мы увидим, из Евхаристического собрания (Ср. G. Dix, «The Shape of the liturgy», р. 24