Москва оказалась НЕСмоленском и быстро сдалась. «Шуйский, чья персона вызывала уже всеобщее раздражение, был не в состоянии дать отпор. В этой обстановке пятой колонне не составило большого труда низложить деморализованного царя (особенно, после поражения русских войск при селе Клушине 24.06.1610 – спр. от авт.). 17 июля его «свели» из дворца и постригли в монахи, заточив в Чудов монастырь. Власть… перешла, к так называемой, Семибоярщине… Одновременно к Москве подошло уже 25-тысячное польское войско, выглядевшее предпочтительнее полубандитских формирований Лжедмитрия II, который вскоре погиб под Калугой (А.В.Пыжиков. «Славянский разлом», ООО «Концептуал», 2019, с. 93–94). Осенью 1610 г. в Москву вступил польский гарнизон под командованием Александра Гонсевского (5–7 тыс. чел.).
Вместе с тем разношерстные сторонники Лжедмитрия II не желали мириться с возникшей реальностью и стремились вернуть себе тушинское раздолье. Так родилось псевдоправославное первое как бы ополчение, выступившее против польско-боярской власти, в ходе которого потерпело поражение.
Совсем иным было второе истинно народное намного более сильное ополчение. «С началом весны 1612 г. в нем ключевую роль стал играть князь Дмитрий Пожарский… Его популярность среди населения была чрезвычайно высока… Здесь с большим почетом встретили икону Казанской Божией матери – ту самую, над которой насмехалась тушинская публика. Духовную власть представлял бывший Ростовский митрополит Кирилл, смещенный с кафедры Лжедмитрием I, чтобы усадить туда Филарета, которого в ополчении никто ни митрополитом, ни патриархом не считал (А.В.Пыжиков. «Славянский разлом», ООО «Концептуал», 2019, с. 96).
Кстати, в своем интервью корреспонденту ИТАР-ТАСС Елене Дорофеевой в 2012-м году накануне празднования 400-летия праздника Дня народного Единства патриарх Кирилл сказал: «Именно по благословению священномученика патриарха Гермогена было сформировано народное ополчение, которое освободило Москву. И памятник святому Патриарху должен был появиться (уже появился – спр. авт.) у Кремля тогда же, когда и памятник Минину и Пожарскому… Его подвиг стоит в одном ряду с подвигами таких выдающихся личностей, как святые благоверные князья Александр Невский и Димитрий Донской, генерал-фельдмаршал Кутузов и маршал Жуков». И ни слова не сказал о своем тезке – митрополите Ростовском Кирилле.
Патриарх Гермоген представлен в истории как героическая фигура периода смуты. «После захвата Москвы он оказался в руках врагов, проявив в этой ситуации несгибаемую волю и твердый характер. Они силой отрекли его от патриаршего сана и посадили под арест в Чудов монастырь. Когда он находился в темнице неоднократно звучали требования поляков, чтобы Гермоген отдал приказ ополченцам прекратить попытки взятия города, но все их увещевания оказались безуспешными. Вместо этого, он обратился с последним посланием к патриотам страны, благословив их на борьбу против оккупантов… Но непосредственного участия в отличие от митрополита Кирилла во втором ополчении не принимал. Патриарх Гермоген умер мученической смертью 17 (27) февраля 1612 года… В феврале 1613 года на престол был избран русский царь Михаил Федорович Романов (1613–1645), чего очень хотел Гермоген (подч. авт.)» (//history.wikireading.ru / 208752).
Вряд ли этот патриарх не мог не знать, что на самом деле представляют собой отец и сын Романовы – Филарет и Михаил. Судя по всему, у митрополита Кирилла, непосредственно участвовавшего в ополчении Пожарского и Минина, к этой «сладкой парочке» было иное отношение, не отвечающее официальной позиции по этому вопросу современной РПЦ, поэтому его и не вспоминают.
Поляков изгнали из Москвы. В феврале 1613 года состоялся сомнительный Земский собор, избравший Михаила Романова на царский престол. Хотя, по идее, самым достойным претендентом на царский трон являлся князь Пожарский – национальный герой и потомок Рюрика (Василия Андреевича Пожарского – основателя рода Пожарских, бывшего выходцем из Стародубских князей, которые являлись потомками великого князя Владимирского Всеволода Юрьевича по прозвищу «Большое гнездо», сына основателя Москвы Юрия Долгорукого (https://cyrillitsa.ru/history/76833-dmitriy-pozharskiy-kakogo-on-byl-prois.html).
Обычно утверждают, что князь Пожарский сам отказался. Маститые историки вроде С.М.Соловьева уверяют: тот сам отказался, сославшись на свою неподготовленность к такому делу. Но А.В.Пыжиков выражает по этому поводу сомнение: «Вероятно, нам предлагают поверить, что шестнадцатилетний юноша оказался гораздо более подготовленным. Уход в тень Пожарского произошел не по доброй воле, а через оказанное на него давление». И далее этот ученый высказывает мнение: Бывшие «тушинцы» фактически обеспечили избрание Михаила, поэтому фраза, что романовская династия вылетела из украинско-польского лагеря Тушинского вора, наиболее точно отражает ту реальность» (А.В.Пыжиков. «Славянский разлом», ООО «Концептуал», 2019, с. 97–98).