– Что случилось? – спросил Каддерли, спеша на помощь.
В глазах Руфо блеснул безумный огонек, и он ударил тянущуюся к нему руку Каддерли. Не удержав равновесия, Руфо растянулся на полу.
То, как Руфо упал, многое сказало Каддерли. Он старался остановить падение только одной рукой, той же рукой, которой отмахнулся от Каддерли. Другая же рука безжизненно обвисла.
– Где она? – потребовал Каддерли, внезапно очень испугавшись. Он схватил Руфо за воротник и, несмотря на его протесты, поднял его на ноги, рассматривая разбитое лицо. Кровь продолжала течь из явно сломанного носа Руфо, а один глаз заплыл и потемнел. Все тело бедняги было покрыто синяками, и, судя по тому как он вздрогнул, когда Каддерли поднял его на ноги, у него была сильно помята брюшная полость, или что пониже.
– Где она? – снова сказал Каддерли.
Руфо сжал зубы и отвернулся. Каддерли с силой развернул его голову.
– Что с тобой произошло? – спросил он.
Руфо плюнул ему в лицо.
Каддерли подавил в себе желание ударить его. В их дружбе всегда были трения, определенный элемент соперничества, который только усугубился, когда появилась Даника. Каддерли, который обычно брал верх и по отношению к Данике, и в отношении учителей, понимал, что Руфо от него не в восторге, но никогда раньше этот нескладный человек не проявлял открытой враждебности.
– Если ты что-то сделал Данике, я вернусь, и мы поговорим, – предупредил Каддерли, впрочем, считая такой исход маловероятным. Он отпустил мокрую тунику Руфо и побежал вверх по лестнице.
Кровавый след привел его в южное крыло третьего этажа, в гостевые покои. Несмотря на важность своего дела, он остановился у комнаты Хистры, услышав доносящиеся оттуда крики. Сперва Каддерли подумал, что жрица богини любви в беде, но как только он схватился за дверную ручку, то сразу понял, что крики носят несколько иной характер.
Он бросился вниз по коридору, слишком обеспокоенный, чтобы смущаться. Кровавый след привел к двери Даники, как и опасался Каддерли. Он громко постучал в дверь и позвал:
– Даника? – Ответа не последовало. Каддерли постучал сильнее. – Даника? – заорал он. – Ты там?
Ответа все равно не было.
Каддерли распахнул оказавшуюся незапертой дверь.
Даника совершенно спокойно стояла посреди комнаты на толстом ковре для упражнений. Раскрытые ладони рук она держала перед собой – поза для медитации – и даже не заметила, что кто-то вошел. Ее внимание было полностью сосредоточено на большом камне, покоящимся на двух деревянных брусьях.
– Даника? – снова спросил Каддерли. – Что с тобой? – Он осторожно подошел к ней. Даника повернула голову, одарив Каддерли пустым взглядом.
– Ничего, – сказала она. – Что со мной вообще может случиться?
Ее светлые волосы слиплись от пота, а на руках подсыхала свежая кровь.
– Я только что видел Керикана Руфо, – отметил Каддерли.
– Как и я, – спокойно ответила Даника.
– Что с ним произошло?
– Он дал волю рукам, – безразлично сказала Даника, поворачиваясь обратно к своему камню. – Мне это не понравилось.
Все это казалось каким-то неправильным; Руфо всегда пялился на Данику, но даже он не был таким болваном, чтобы приставать к ней.
– Руфо напал на тебя? – спросил Каддерли. Даника нервно рассмеялась, чем повергла молодого священника в полное недоумение.
– Я же сказала, он пытался лапать меня.
Каддерли почесал затылок и осмотрелся. Он все еще не мог поверить, что Руфо, вот так открыто, осмелился приставать к Данике, но больше всего его поразила ее неадекватная реакция. Она была сдержанным и дисциплинированным воином. Каддерли никак не ждал такой вспышки гнева.
– У него очень серьезные раны, – сказал Каддерли, ожидая услышать объяснения Даники.
– Заживет, как на собаке, – бросила она.
Каддерли взял ее за руку, собираясь повернуть ее к себе лицом. Реакция Даники была мгновенной. Ее рука метнулась взад и вперед, ослабляя захват, затем, ухватив большой палец Каддерли, она отогнула его назад, почти уронив того на колени. Один ее спокойный взгляд испугал бы кого угодно, и Каддерли искренне полагал, что палец ему все-таки сломают.
Затем, взгляд Даники потеплел, как будто она узнала его. Она отпустила палец и, обняв, притянула его поближе.
– О, Каддерли, – бормотала она между поцелуями. – Неужели я тебя ударила?
Каддерли оттолкнул ее на расстояние вытянутой руки и долго на нее смотрел. Она казалась такой, как обычно, если не считать кровь Руфо на руках и странное выражение глаз.
– Ты пила вино? – спросил Каддерли.
– Нет, конечно, – удивленно ответила Даника. – Ты же знаешь, мне можно только один стакан… – Ее голос постепенно стих и глаза опять затуманились.
– Ты сомневаешься в моей верности клятве? – резко спросила она. Каддерли почувствовал надвигающуюся беду.
– Отпусти меня.
В ее голосе звучали стальные нотки, и когда ошарашенный Каддерли не сразу ответил, Даника перешла в наступление. Она и Каддерли стояли на расстоянии всего лишь двух футов друг от друга, но гибкая монахиня угрожающе взмахнула ногой в направлении лица Каддерли. Каддерли отпустил ее руку и отшатнулся.
– Да что такое с тобой? – вопросил он. Взгляд Даники опять прояснился.
– Ты жестоко избила Руфо, – сказал Каддерли. – Если он позволил себе что-то лишнее…
– Он помешал мне! – оборвала его Даника. – Он… – она перевела взгляд на глыбу камня, потом опять на Каддерли и в ее глазах вспыхнули гневные огоньки. – А теперь ты мне мешаешь.
Каддерли предусмотрительно отпрянул в сторону.
– Я уйду, – пообещал он, косясь в сторону каменной глыбы, – Если ты скажешь мне, чему именно я мешаю.
– Я – истинная последовательница мастера Пенпанга Д’Ана! – крикнула Даника, как будто это могло что-либо объяснить.
– Само собой, – сказал Каддерли. Его согласие слегка успокоило Данику.
– Пришло время выполнить Гигель Нугель, – сказала она, – Железный Череп, но мою концентрацию нельзя прерывать!
Каддерли осмотрел огромную глыбу камня – гораздо большую, чем на рисунке Пенпанга Д’Ана – затем миниатюрное личико Даники, пытаясь переварить эту новость.
– Ты собираешься разбить камень головой?
– Я – истинная последовательница, – повторила Даника. Каддерли чуть не упал в обморок.
– Не надо! – стал умолять он, протягивая руки к Данике. Почуяв неминуемую реакцию Даники, он быстро отдернул руки и поправился.
– Не сейчас, – попросил он. – Это великое событие войдет в историю библиотеки. Нужно сообщить декану Тобикусу. Мы могли бы организовать публичное выступление.
– Это мое личное дело, – ответила Даника. – А не представление чтобы поразвлечь иноверцев.
– Иноверцев? – прошептал Каддерли, понимая, что этот ярлык относится и к нему, однако дело здесь было не только в разнице в вере. – Но, – сымпровизировал он, – Ведь событие должно быть засвидетельствовано и запротоколировано.
Даника с интересом взглянула на него.
– Для будущих учеников, – пояснил Каддерли. – Тех, что придут изучать путь учителя Пенпанга Д’Ана через сотню лет. Почему бы им не поучиться и на успехах учителя Даники? Нельзя же учиться только для себя самой. Наверняка Пенпанг Д’Ан учил совсем не этому.
Даника обдумала его слова.
– Да, нельзя только для себя, – признала она.
Даже ее сговорчивость подтвердила опасения Каддерли, что что-то шло совсем не так. Даника отличалась острым умом и никогда ранее ею не удавалось так запросто манипулировать.
– Я подожду, пока ты все подготовишь, – согласилась она. – Но не задерживайся! Настало время попробовать Железный Череп. Это наверняка! Я – истинная последовательница мастера Пенпанга Д’Ана.
Каддерли не знал, что делать дальше. Он чувствовал, что если оставит Данику, она немедленно возобновит свои самоубийственные упражнения. Он осмотрелся, остановив взгляд на кровати. – Будет неплохо, если ты отдохнешь, – предложил он. Даника взглянула на кровать, потом на Каддерли и на ее лице появилась хитрая улыбка.