______________________
* Лактанций. Указ. соч., гл. 44. ** Keim. Op. cit. S. 23, 24.
______________________
Возражатели продолжают: "Константин после явления ему креста представляется недоумевающим: что бы значило такое явление, так что он находит нужным обратиться к священникам для разъяснения: кто тот явившийся ему Бог, и какой смысл знамения, какое он видел? Такого неведения о Христе решительно нельзя допустить у Константина. Константин, конечно, должен был знать и действительно знал о Боге христианском еще от своего отца, который был таким искренним другом христиан; он прекрасно мог ознакомиться с христианством в продолжение более чем десятилетнего пребывания при дворе Диоклетиана. Значение крестного знамения также едва ли могло оставаться неизвестным для каждого, кто входил в какое-либо соприкосновение с христианами, как оно, по Евсевию, остается, однако же, неизвестным, 38-летнему Константину. Да и самое призвание Константином священников для разъяснения виденного не соответствует ни времени, ни месту описываемого видения: дело было перед последним, генеральным сражением, а такие обстоятельства менее всего соответствовали идиллическим, огласительным беседам Константина со священниками, о каких (беседах) рассказывает Евсевий. Да и откуда взялись такие священники, как бы по мановению волшебства? Такое появление священников ни с того, ни с сего, носит печать сказочности". - Приведенные возражения не имеют действительной силы. Что касается призвания Константином священников с целью беседы с ними, то Евсевий не говорит, как хотят этого возражатели, что они были призваны для элементарного ознакомления Константина с христианством. Он, конечно, знал многое о христианстве; священники были призваны для того, как замечает Евсевий, чтобы "подробно раскрыть учение о Боговочеловечении". Значит, если Константин и спрашивал священников: кто такой Бог Распятый, какой смысл явления, то не потому, что не знал христианства, но желал подробнее и тщательнее узнать от священников о христианстве и Христе. Но кроме этого, в том же рассказе есть прямое указание, что Евсевий вовсе не имел намерения выставить Константина совершенно не знающим христианства. Именно: по рассказу, священники являются лишь впоследствии, а сначала он заказывает мастерам сделать виденное им знамя, причем сидел в среде их и объяснял им дело. Было бы странно думать, что Константин делал заказ такой вещи, такого символа, смысла которого он решительно не понимал. До беседы ли со священниками было, говорят возражатели, когда дело было перед последним, генеральным сражением с Максенцием; да и откуда в таком случае явились священники? - Имеет силу это возражение или нет, все зависит от того, как решить вопрос: где и когда происходило дело. Евсевий говорит об этом не очень определенно. А возражатели стараются утверждать, что это было чуть не накануне генерального сражения. Но последние не правы. Как ни мало определенности в сказании Евсевия, однако, видно, что видение было не в Италии, перед вратами Рима (место генерального сражения Константина с Максенцием), а вероятно еще в Галлии, при самом начале похода, когда только что собрались войска. В самом деле, Евсевий сначала рассказывает о видении креста, об устроении крестного знамени, затем далее пишет: "Призвав Бога всяческих и призвав, как помощника и защитника, Христа Его, так же поставив перед своими латниками победную хоругвь со спасительным знамением, он выступил со всем своим войском в поход"*. Спрашивается после этого: не справедливее ли будет полагать, что видение было в Галлии в самом начале похода? Это весьма вероятно, тем более, что Евсевий еще до генерального сражения упоминает о трех сражениях Константина с войсками Максенция, которые дают ему возможность овладеть Италией, сражениях, которые происходили уже под покровительством крестного знамени**. Если так, если видение было в Галлии, при самом начале похода, когда только что собралось войско, то нет ничего непонятного в том, что Константин вместо военных соображений тратит время на огласительные беседы, и в том, что тотчас же явились священники. Если дело было в Галлии, свободное время для огласительных собеседований у Константина было, и священники могли быть собраны без малейшего затруднения. Значит, неправ не Евсевий, а его критики, которые то читают между строк, то не читают того, что прямо написано.