24-й день – Навечерие Рождества Христова.
Празднование сего навечерия ведет свое начало с древнейших времен. В IV в. было уже определено церковию, как праздновать навечерие этого праздника, если оно будет в воскресный день. В V в. Синезий, епископ Птолемаидский, в навечерие Рождества Христова говорил поучения. В навечерие Рождества Христова, известное под именем Сочельника или Сочевника, народ русский исстари наблюдает у себя особенные благочестивые обычаи, которые служат у него своего рода приготовлением к празднику Рождества Христова. По заведенному обычаю, русский народ в Рождественский сочельник постится до позднего вечера, именно до появления звезды. В западной и южной России, по старому патриархальному обычаю, как только является на небе вечерняя заря, все семейства приступают к святой рождественской вечери. Пред самым началом этой трапезы хозяева дома затепляют лампаду у образов, ставят пред иконами восковые свечи, читают вслух молитвы, и затем все семейство, заключив молитву благожеланиями, принимается угощаться, и от обильного угощения Рождественский сочельник обыкновенно называется Щедрым вечером или Богатою кутьею.
Важнейшею принаддежностию стола на Рождественский сочельник служит кутья и взвар. Первая обыкновенно приготовляется из зерновой вареной пшеницы, ячменя, рису с сытою; взвар состоит из яблок, груш, слив, изюма, вишен и других плодов, сваренных в воде. Самый стол, на котором располагается трапеза, устилается сеном или соломой. Кутья и взвар как главные блюда Рождественского сочельника имеют символическое значение: кутья есть неотъемлемое блюдо при похоронах и поминовении покойников, а взвар обыкновенно варится при рождении дитяти. Легко отсюда заключить, что наши предки в вечери Рождества Христова этими двумя блюдами хотели, быть может, соединить воспоминание о рождении и смерти Спасителя. Вспомнить, что и смирна, которую волхвы принесли в дар новорожденному Христу, также знаменовала смерть Христову. Сено или солома, которыми устилается стол и прилавок, напоминают собою те ясли, в которых положен был Спаситель.
Наши предки старались Рождественский сочельник ознаменовать делами христианской благотворительности. Так, по крайней мере, царь Алексей Михайлович накануне Рождества Христова рано утром ходил тайно в тюрьмы и богадельни, раздавал там щедрую милостыню; он делал такие же подаяния на улицах нищим и разного рода бедным. Но рядом с указанными благочестивыми обычаями у наших предков совершались и такие обряды, которые были остатком дохристианской древности. Так, например, в Стоглаве говорится, что «в навечерие Рождества Христова… мужи и жены и дети в домах по улицам отходя и по водам глумы творят всякими играми и песньми сатанинскими и многими видами скаредными». Нет сомнения, что эти беснования и игры были остатками празднества языческой Коляды, празднества, которое с разными пиршествами и весельем совершалось 24 и 25 декабря. В конце XVII столетия патриарх Иоаким сильно восставал против этого празднества и даже указом своим запрещал скверные и бесовские действия и игрища, которые совершались в Москве и других городах в навечерие Рождества Христова.
25-й день – Рождество Господа нашего Иисуса Христа.
Наши предки верили, что в праздник Рождества Христова как важнейший и радостный день церковный, подобно тому, как и на другие важнейшие праздники, играет солнце. И самый день этот считали началом одной из частей своего рода, именно зимы. В одном рукописном сборнике XVII столетия замечается: «Месяца декемврия в 25-й день еже по плоти Рождество Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, отселе начинается зима». В Древней Руси существовала целая система заключений и соображений, которая основана была главным образом на том, в какой именно день недельный приходится праздник Рождества Христова. Так, например, в одном памятнике читаем: «Аще случится Рождество Христово в неделю, будет зима растворена, весна мокра, лето сухо, осень ветрена, воем радование,… плодов изобилие, четвероногим множество, мед мног, – юным пагуба. Аще случится Рождество Христово в понедельник, то зима добра будет, весна и лето мокро» и т. д.
Важнейшим из обычаев, относящихся к празднику Рождества Христова, бесспорно, был обряд славления, сохранившийся доселе; он состоял в хождении причтов по домам с молитвой и пением. В праздник Рождества Христова, когда раздавался благовест к литургии, сам патриарх со всем духовным синклитом приходил славить Христа и поздравлять государя в его палаты; оттуда все шли с крестом и святою водой к царице и другим членам царского семейства. Миряне в праздник Рождества Христова имели обычай посещать друг друга. Петр Великий сам с великою охотою следовал этому обычаю и ходил к своим боярам и придворным. Славильщиков дарили каким-либо подаянием; так, даже в позднее время, в царствование императрицы Екатерины II, о Рождестве Христове давалась певчим дача, известная под названием «славленной дачи». В расходной книге Чудова монастыря на 1645 г. записано, что «в праздник Рождества Христова много роздано денег рождественским славильщикам, придворным певчим и крестным дьякам». В южной Руси слав-лением на праздник Рождества Христова особенно занимались школьники, которые при этом имели обычай приветствовать хозяев дома латинскими и греческими рацеями и виршами. В начале XVII в. к обряду славления присоединено было ношение так называемого вертепа, или ящика, в котором представлялись в лицах события и обстоятельства рождения Иисуса Христа. Что касается происхождения обряда славления, то можно полагать, что он относится к глубокой древности христианской; начало его можно видеть в тех поздравлениях, которые в свое время приносили еще императору Константину Великому его певчие, распевая при этом кондак Рождеству Христову: «Дева днесь пресущественнаго рождает». Нет сомнения, что основанием для этого послужили некоторые обстоятельства самого рождения Иисуса Христа и, как видно, именно весть о рождении Спасителя, которую вифлеемские пастыри услышали от ангелов.
Но между благочестивыми обычаями старины были и такие, которые носили на себе слишком заметный отпечаток древности дохристианской. Некоторые из них доселе сохранились в нашем народе, например, так называемые святочные переряжива-ния и гадания. В Стоглаве говорится, что на праздник Рождества Христова сходятся «мужи и жены и девицы на нощное плещева-ние и на бесчинный говор, и пр. и на многие богомерзкие дела». Архимандрит Киево-Печерской лавры Гизель, говоря о Коляде, также замечает, что «неции памяти беса Коляды и доселе не перестают обновляти, наченше от самого Рождества Христова, по вся святыя дни собирающеся на богомерзкие игралища, песни поют, и в них, аще и о Рождестве Христовом воспоминают; но зде же беззаконно и Коляду, ветхую прелесть диавольскую, много повторяюще, присовокупляют». В Номоканоне Афонской горы, напечатанном в Киеве в 1624 г., говорится о празднике Рождества Христова, что и «ныне в одежду женскую мужие облачаются и жены в мужскую, якоже в странах лятских зле обыкоша творити». Словом, как видим из приведенных свидетельств, в праздник Рождества Христова наши предки совершали под именем Коляды празднество, сохранившееся от времен дохристианских. Можно думать, что это празднество посвящено было солнцу как самому могущественному и благодетельному деятелю в природе. В декабре солнце поворачивается на лето, и в этом-то постепенном возрастании светоносной силы солнца наши предки видели его возрождение или воскресение. Поэтому в честь такого радостного события, совершившегося на небе, древнерусский народ по городам и селам сожигал костры и особенно посвящал этому делу ночи на Рождество Христово, на Новый год и Крещение. Праздник в честь рождающегося солнца мог быть соединен с христианским праздником Рождества Христова и потому, что Христос в одном из главных песнопений этого праздника именуется Солнцем правды, пришедшим с востока. Что касается самого слова Коляды, названия рождественских святок, то оно, без сомнения, есть только измененное латинское слово Kalendae, Календа. У древних римлян первоначально этим именем называлось первое в каждом месяце число, по которому велся счет предшествующим ему дням с половины предыдущего месяца. Впоследствии слово это стало, собственно, употребляться для обозначения январских календ (с 14 декабря по 1 января включительно) как исходного пункта, с которого начинается год, и затем уже в середине века это имя усвоено было святочным игрищам. К нам оно проникло из Византии вместе с отреченными книгами и, согласно со звуковыми законами славянского языка, изменилось в коляду. Кормчая книга по списку 1282 г., приводя правило, запрещающее колядские обряды, присоединяет такое толкование: «Каланды соуть первие в коемьждо месяци денье, в них же обычаи бе Елином творити жертвы», и прибавляет, что святые отцы возбраняют христианам это делать и «не повеле-вають моужем облачатися в женьскыя ризы, ни женам в мо-ужьскыя, еже творять на праздьникы Дионисовы пляшюще, ни лиц же косматых взлагати на ся, ни козлих, ни сатоурьских…» На торжество русской Коляды с латинскою Colendae указал еще Гримм. Но наши исследователи вместо этого простого объяснения придумывают толкования этого слова, основываясь на созвучии: г. Гедеонов сближает коляду с греческим o kale ode;[14] Д. М. Щепкин видит в этом слове – колед (вокруг идущий), или коледа (круговая яства); г. Бессонов подозревает здесь – колоду (зажженный пень); г. Костомаров производит коляду от слова коло (колесо); г. Соловьев указывает на сложные кололадо, коладу и т. д.