Часть третья. Церковнославянский язык в Киевской Руси X—XI вв
Глава десятая. Древнейшие письменные памятники Киевского государства
160. Ещё до появления Рюриковичей восточные славяне, и в частности Киевское княжество, имели разнообразные сношения с различными странами. Среди этих стран в IX в. получила особое значение Византия. Развиваются торговые сношения с Византией; возникают военные столкновения: так, например, в середине IX в. Русь вела успешную войну с греками.
161. С появлением Рюриковичей в Киеве в конце IX в. международные связи Киевской Руси развиваются и углубляются, но политические и экономические связи с Византией остаются решающими и в это время.
162. Сношения и взаимодействия с Византией были важным явлением в развитии восточных славян. Киевская Русь приобщалась таким образом к многовековой греческой культуре, имеющей всемирно-историческое значение. Она становилась одной из её наследниц подобно тому, как варварская Западная Европа наследовала античному Риму.
163. Возникновение письменности в Киевской Руси связано, с одной стороны, с распространением в Киевской Руси христианства, с другой — с упорядочением экономических и политических отношений Киевской Руси с Византией. Это последнее обстоятельство находит своё выражение в том, что не случайно, конечно, древнейшие известные нам письменные памятники Киевской Руси, относящиеся к X в., — это договоры киевских князей с Византией. Сказанное сейчас о возникновении в Киевской Руси письменности не следует, однако, понимать в том смысле, что письменность возникла в Киевской Руси в результате влияния Византии. Нет. Письменность возникла в Киевской Руси прежде всего потому, что для этого создались внутренние предпосылки в развитии киевского общества. Здесь мы можем лишь повторить то, что сказано выше о возникновении письменности у славян вообще. Но взаимодействия с Византией ускорили неизбежный сам по себе процесс возникновения письменности в Киевской Руси, определило его конкретные пути.
164. Сношения восточных славян с Византией носили первоначально неорганизованный характер. С начала X в., по инициативе византийского правительства, они стали упорядочиваться. Это находит своё выражение, между прочим, в том, что Византия стремится оформить свои отношения с Киевской Русью в письменных договорах. Первый из таких договоров, являющийся вместе с тем древнейшим известным нам письменным памятником Киевской Руси, заключён Византией с киевским князем Олегом в 911 г.; второй — договор Византии с киевским князем Игорем от 944 г.; третий — договорное обязательство киевского князя Святослава с Византией от 971 г.
165. Стремясь упорядочить свои отношения с Киевской Русью, греки перестали удовлетворяться прежней только устной договорённостью с послами киевских князей и настаивали на письменных договорах. Как раз в тексте договора с Олегом мы имеем намёк на это обстоятельство; в договоре говорится, что договаривающиеся стороны сочли правильным „не точью просто словесемъ, но и писаниемъ и клятвою твердою, кленшеся оружьемъ своимъ, такую любовь утвердити и известити по вѣрѣ и по закону нашему“. Инициатива заключения письменных договоров исходила первоначально, вероятно, не от киевских князей, а от Византии.
Здесь мы видим, как тесные дипломатические сношения восточных славян с Византией вызывают в Киевской Руси появление определённой разновидности письменных документов.
166. В договоре Византии с князем Игорем имеется указание и на другую разновидность письменных документов, которая возникает в Киевской Руси в силу сношений с Византией. После киевских князей и киевские купцы обыкновенно приносили в Константинополь в качестве „удостоверения личности“ золотые и серебряные „печати“ (ср. §111). Теперь устанавливался новый порядок. Во избежание недоразумений, они должны были впредь приносить „грамоту“ от князя, в которой он должен был сообщать, „яко послахъ корабль селико, и от тѣхъ да увѣмы и мы, оже съ миромъ приходять. Аще ли безъ грамоты придуть, и преданы будуть намъ, да держимъ и хранимъ, дондеже возвѣстимъ князю вашему…“. В договоре Византии с князем Олегом есть указание на ещё один, очень древний, вид письменных записей — на духовные завещания.
167. В договоре предусматривается случай, когда кто-нибудь из русских умрёт в Византии, „не урядивъ своего имѣнья“, т. е. не распорядившись своим имуществом, не завещав его никому; в этом случае имущество должно возвратиться к его близким родственникам в Русь: но „аще ли сотворить обряжение таковый, возметь уряженое его, кому будете писалъ наследити имѣнье его, да наслѣдить е…“. В русском языке есть два слова для значения завещать — „отказать“ и „отписать“; позднее оба слова употребляются в общем в одинаковом значении; но первоначально слово отказать выражало, собственно, устное завещание (ср. сказать, украинск. казати — „говорить“), а отписать — письменное; в последнем слове, как и в приведённом тексте договора (см. „кому будеть писалъ наслѣдити…“), отразилось уже более высокое развитие собственнических отношений, когда при сосредоточении значительных богатств в руках одного лица и при полной возможности единолично распоряжаться ими понадобились уже письменные завещания, которые, конечно, гораздо лучше обеспечивали исполнение воли завещателя при возникновении каких-нибудь споров о наследстве.