Примечательно то обстоятельство, что в отличие от наполненного апокрифами собрания Святого Власия, пестрящая уникальными, нигде более не встречающимися документами, оставшимися от италийской Соборной истории IV–V вв. Авеллана получила чрезвычайно слабое распространение, фактически она не была известна даже за пределами Италии. Вероятно, в силу данного обстоятельства колоссальному пласту документов указанного периода суждено было занять маргинальное положение в латинской канонистике. Ни один сборник, ни одна редакция, ни одна рукопись не содержит заголовка, который бы представлял читателю титул под названием «Incipiunt concilia Italiae». Акты италийских Соборов позднеримской эпохи либо присутствуют в италийских сборниках фрагментарно, как например послания Медиоланских Соборов 393 и 451 гг. в Квеснеллиане, или они теряются среди бесчисленных папских декретов и писем как в Авеллане. Очевидно, что италийское Соборное наследие оказалось в целом не востребовано италийской канонической традицией. Императорское ранневизантийское законодательство в целом оказалось неплохо воспринято италийской канонической традицией, если иметь ввиду чрезвычайно распространившуюся в Галлии Квеснеллиану и слабо распространенную даже в Италии Авеллану. Однако это касается только императорского церковного права, не подвергшегося рецепции юристов Юстиниана.
После того как византийцы отвоевали Италию у остготов при Юстиниане, в недрах италийской светской юридической традиции возникло большое количество редакций и комментариев к Новеллам Юстиниана, Институциям и Кодексу, таким как «Epitoma Juliani», «Authenticum», «Glossa Taurinata», «Summa Perusina». Однако, как отмечает О. Р. Бородин, все они представляли собой лишь юридические справочники, лишенные всякой самостоятельности[139]. «В самом деле, их зависимость от имперского законодательного свода «Corpus juris civilis» столь всеобъемлюща, что возникает вопрос: можно ли вообще воспринимать их как отдельные юридические памятники»[140]? Если даже светское содержание этих справочников заставляет задать вопрос относительно их самостоятельного значения, то почти полное игнорирование их канонической италийской традицией заставляет признать, что италийская Церковь так и не восприняла юстиниановскую рецепцию императорского церковного права, сохраняя лишь представления о доюстинановских светских собраниях (Кодексе Феодосия).
Единственным каноническим сборником, который подвергся определенному влиянию юстиниановского права, является достаточно позднее собрание галльского происхождения, датируемое началом VIII в. и названное «Collectio Sancti Amandi» по имени аббатства, в скриптории которого были составлены три известных списка сборника[141]. Впрочем, собрание Святого Аманда представляет особый интерес для исследователя именно италийского канонического права ранневизантийской эпохи, ибо рукописи данного сборника, в частности наиболее полный кодекс BNF Lat. 3846, помимо латинской редакции V новеллы императора Юстиниана, содержат ряд документов италийского происхождения, которые не имеют никакого отношения к реалиям, связанным с историей галльских диоцезов. Среди них следует упомянуть рескрипт императора Гонория папе Бонифацию 418 г. о порядке избрания Римских епископов, акты Римских Соборов 465 г., представлявшего собой разбор апелляции испанских епископов к папе Иларию, акты Римского Собора 487 г., на котором папа Феликс запретил североафриканскую практику повторных рукоположений и крещений, акты Римских синодов, связанных с лаврентиевской схизмой, с подробными списками участников этих синодов, сохраненными в подписных листах[142].
В конце XVII в. Э. Балюз осуществил критическое издание этих подписных листов, актуальность которого признавалась в XX в. Т. Моммзеном.[143]. На основании труда Э. Балюза, уточненного Т. Моммзеном, можно сделать вывод, что италийское каноническое предание в лице актов указанных синодов оказало колоссальное влияние на галльскую каноническую традицию через особую группу источников, представляющую собой многочисленные редакции «Collectio Dionysiana», которой будет суждено возыметь решающее значение в формировании раннесредневекового корпуса латинского канонического права. Среди этих редакций решающую роль в распространении италийских Соборных актов играла редакция, известная как «Dionysiana de Bobbio»[144], в то время как наиболее ранним подтверждением италийско-византийского правового влияния на галльское церковное право является Санамандиана. Неслучайно упомянутый кодекс Санамандианы содержит сравнительный лист греческого и латинского алфавитов, что может свидетельствовать о наличии у составителей коллекции греческих источников[145].
142
143
Nova Collectio Conciliorum sev supplementum ad collectionem Labbei / Ed.
144