– Макс, твоя растяжка – тебе и снимать.
– Принято, шеф.
Пока боец возился с гранатой, я скинул шлем и протер лысину. Щетина понемногу отрастала, но бриться налысо мне еще долго – у дочери нашли рак и прописали химиотерапию. Когда волосы начали выпадать, она устроила истерику и грозилась убить себя. Чтобы ее поддержать, я тоже решил остаться без волос. Как и жена. Ну а сын и так был еще лысым из-за возраста.
Загнав подальше мысли о семье, я нацепил шлем обратно на макушку. Макс закончил возиться с растяжкой.
– Все, шеф. Второй этаж ждет.
– Принято. Штаб, кто у вас отвечает за север?
– Два-два, первый.
– Два-два, мы поднимаемся по лестнице, будь начеку.
– Принято, первый.
Услышав, ответ, я чуть не подавился. Девушка-снайпер. Нет, девушек много в управлении, но пока еще девушка-снайпер – редкость. Хотя вскоре, наверное, и в штурмовые группы будут включать женщин.
– Видишь кого-нибудь, два-два?
– Никак нет, первый. Диван, телевизор. Но там темно, так что в углу вполне может кто-то сидеть.
– Принято, два-два, спасибо.
Аккуратно подойдя к лестнице, я достал оптиванд и запустил щуп повыше. Ночное видение снова окрасило все в зеленый, но ясности не добавило.
– Ничего не видно. Идем так, будто есть противник, – шепнул я команде. Те сразу перестроились. Макс снова достал гранату с газом и вопросительно посмотрел на меня. Я кивнул. Граната тут же полетела наверх, благо противогазы так и оставались на нас. Стукнувшись о перила, граната подскочила чуть выше и исчезла из поля зрения.
– Идем, – скомандовал я. Бойцы устремились вперед. Если там действительно противник – их спасет только скорость.
– Чисто! – отрапортовал Джакс.
– Чисто! – вторил ему Макс.
Да и я не видел ничего страшного в комнатке с диваном, телевизором и шкафом. В дальнем углу была еще одна дверь, но, я так понимаю, именно там два-один нейтрализовал подозреваемого.
– Это два-два, – раздался в наушнике женский голос. – Вижу группу.
– Это хорошо, два-два. Значит, мы в безопасности, – разрядил обстановку холостой Макс.
– Отставить флирт на задании, – распорядился я. – Зачищаем комнату. Макс открывает, Джакс зачищает. Я прикрываю.
Ладно хоть чердака нет. Последняя комната и домой. Спать.
Раздался стук – открылась дверь, туда забежал Джакс, Макс юркнул следом.
– Чисто! – доложил Джакс. – Только труп. С АК-74, хм.
– Подбери и пошли отсюда, – скомандовал я. Пора уже отсюда уходить, пусть сыщики разбираются дальше.
Подобрав улику, Джакс направился к выходу следом за Максом, а я задержался, глядя на труп. Что-то не сходилось. Поняв, что меня смущало, я хлопнул себя по лбу:
– Дробовик! Выстрелы из дробовика, но мы не нашли никого с ним!
– Принято, шеф, – среагировал Макс. – Кто-то играет с нами в прятки.
Выходя из комнатки с трупом в комнату с телевизором, я еще раз обратил внимание на шкаф – тот был достаточно велик для того, чтобы вместить человека.
– Шкаф, – прошептал я тихо-тихо, почти одними губами, и еще головой указал своим напарникам. Те все поняли и рассредоточились.
– Выходи с поднятыми руками! – крикнул я шкафу и нырнул в комнату с трупом. Тот не был против.
– Ты окружен! – повторил я, надеясь на выстрел на мой голос. Тогда бы ребята его со спокойной душой порешили. Вместо этого из шкафа раздалось рыдание.
– Н-не стреляйте…
– Медленно открой шкаф и выкини оружие рукоятью вперед!
Дверца медленно и скрипуче распахнулась и раздалось бряканье – подозреваемый выкинул дробовик наружу.
– Теперь медленно выходи с поднятыми руками! – продолжал я привлекать к себе внимание. Ребята молчали и держали шкаф на прицеле.
Оттуда медленно вышла босая девушка лет двадцати четырех, в бриджах и футболке. Руки были подняты.
– Я..Я лишь защищалась от них, особенно от Винсента. А потом спряталась и молилась!
– Хорошо, хорошо, – начал я успокаивать ее. – Теперь давай я надену на тебя наручники, и мы выведем тебя отсюда. Потом и разберемся, что к чему.
Девушка медленно и осторожно пошла в мою сторону, все еще бормоча что-то. Остатки газа попали ей в глаза, так что она закашлялась и начала плакать.
– Они х-хотели п-принести Лесли в жертву своему богу, а я не дала, я защитила свою дочь.
Макс ошарашенно посмотрел на меня. Да уж, одно дело – стрелять в преступников и другое – слушать вот такие рыдания.
– Я стреляла в них, стреляла, а они стреляли в меня. А потом я убежала и спряталась. А они хотели принести ее в жертву, а меня бросить в карцер, к крысам. Винсент был в ярости, но у меня был дробовик. Я выстрелила в него и спряталась со своей малышкой в шкафу. А они ходили и искали, но не догадывались заглянуть к нам. А я затыкала ей рот, чтобы она не плакала. И она перестала плакать!