— Он нас увидел! Молчите! — пронеслось шепотом по лагерю.
Лев поднял голову кверху и до них донесся его рев.
— Марсель! — закричала Нелли, — где же вы? Он идет сюда!
Лев действительно начал спускаться с бугра, двигаясь по направлению к ним. Молодежь начала, точно по фильму — «Борьба с львами в сердце Африки» — вытаскивать из костров горящие ветки и махать ими. Это не помогло — лев, не обращая на них ни малейшего внимания, шел к ним. Уже близко от них лев остановился.
— Марсель, Марсель, стреляйте же, — раздалось со всех сторон.
Бледный растерявшийся Марсель выстрелил из обоих стволов. В ответ лев заревел и медленно, с достоинством пошел прямо на костры. Бросив на землю ружье, Марсель кинулся к кактусам, раздирая до крови тело о их колючие листья. Звук выстрелов пробудил заснувшую Риту. Встав на ноги и увидя силуэт льва, она, закричав: «Джимми, мой Джимми», бросилась сломя голову к нему. Все онемели од ужаса. Несколько человек кинулось за ней, но их удержал насмешливый голос Нелли:
— Оставьте ее. Она лучше справится со львом, чем Марсель.
И действительно, добежав до льва, несмотря на его душераздирающий рев, она влезла к нему на спину. Трудно было найти Марселя. Приведенный в лагерь Марсель не имел смущенного вида; он объяснил, что львы нападают сразу с двух сторон. И он, зная это, бросился с ножом — он показал всем свой складной перочинный ножик — на них.
— Они самые опасные, — закончил Марсель.
Утром вернулись на яхту. В море Рита преподнесла Марселю в память об этом происшествии кончик львиного хвоста. Беря его в руки, Марсель самодовольно улыбнулся.
После многих неудачных попыток бывшие на яхте научились закидывать сеть. Иногда даже им удавалось ею поймать рыбу. Босфор был конечной точкой их путешествия, так как через несколько дней им истекал отпуск. В Крым на яхте могла поэтому ехать только часть из них. Огромный угольщик, пришедший из Порт-Саида, поравнялся с ними. Все были недовольны, так как этим он лишал их возможности любоваться видом Константинополя, освещенного лучами заходящего солнца. Все с нетерпением ждали, когда наконец угольщик минует их. Невольно внимание находящихся на яхте было привлечено странной сценой, начавшейся разыгрываться на их глазах на палубе угольщика.
Матрос тащил по палубе к разгуливавшему по ней капитану черного от угольной пыли человека, одетого в изорванную одежду. Вид капитана не предвещал ничего хорошего для попытавшегося бесплатно добраться до Константинополя. Не доходя нескольких шагов до капитана, он резким движением вырвался из рук державшего его матроса и заметался по палубе. В тот момент, когда он обернулся лицом к яхте — с яхты раздался крик:
— Мехмед! — Этот дикий крик выпустил Билль, бросившись к борту яхты.
Человек остановился в недоумении, но, видя, что преследователи уже протягивают руки, чтобы его схватить, одним прыжком вскочив на борт угольщика, вниз головой бросился в Босфор. Через несколько минут его без сознания втащили на яхту и отнесли в каюту. Когда он пришел в себя, его губы прошептали:
— Стеверс. — Тот склонился над ним. — В вашей библиотеке, на средней полке, в черном переплете формулы, — еле слышно прошептал он к приникшему к нему Стеверсу.
Затем снова впал в забытье, оно тянулось до вечера. Склонившись над ним, стояли несколько докторов, призванных Стеверсом. Их диагноз был одинаков. Не умереть Мехмед не мог. Мертвенная бледность начала покрывать его лицо, когда он снова очнулся. Видя склоненных над собой друзей, его губы снова зашевелились. «Доктор, Андрей умерли… вам успеха…» Его веки закрылись. Рука безжизненно повисла вниз. Он начал коченеть.
IV
Кают-компания флагманского корабля была полна офицерами со всех судов эскадры. Неожиданный вызов на флагманское судно многим из них испортил установившееся с начала маневров хорошее настроение. На границе Индийского и Тихого океанов среди бесчисленных островов им было хорошо. Те из них, кто не мог сойти на берег, обычно принимали на себя обязанность прослушать как можно больше радиостанций и собрать все новости. По утрам делились своими впечатлениями. Маленький аккуратный лейтенант вчера должен был слушать радио. Его товарищи, вернувшись на корабль лишь рано утром и узнав про то, что у адмирала гостит министр Штерн, безжалостно лейтенанта разбудили. Он начал, сидя на койке, свой доклад:
— Спикер республики Ниберии утверждал от 19 ч. 18’ до 23 ч. 15’, что население этой республики самое доблестное, что на нем лежит историческая миссия одряхлевшим нациям Европы, состарившимся народам Азии и недоразвившимся народам Африки указать их настоящее место.