В общем, удовлетворив все свое коммерческое любопытство и переработав опий-сырец в рафинированный вариант, великий князь Александр Александрович Романов 25 июня 1863 года отплыл из Кейптауна в сторону Европы. Гонка продолжалась, и впереди Сашу ждало без малого восемь тысяч миль морского пути.
— Ваше императорское высочество, — Элизабет юродствовала, пытаясь выговаривать эти слова самым подобострастным тоном, — вы не похожи сами на себя.
— В самом деле?
— Вы три недели бездельничали и кутили. Что с вами произошло? Я раньше не замечала за вами подобной страсти к развлечениям.
— Ну что ты, Лизонька, конечно же, ты не замечала. И хочу заметить — не могла заметить.
— То есть?
— Давай-ка, расскажи мне, что ты видела в течение этих трех недель?
— Ты просто пил, гулял, заигрывал с местными дамами, раздавая авансы, и вел ни к чему не обязывающие разговоры о делах, куражась перед местной элитой.
— Ха! Наивная чукотская девочка! — Саша подошел к столу, взял яблоко, смачно его откусил и с наглым выражением лица развалился в кресле.
— А что не так?
— Все! Ты увидела то, что и должны были увидеть люди. Но не увидела главного.
— Допустим. Так расскажи дурочке, о, великий, что же ты делал на самом деле.
— Элементарно, Ватсон!
— Что?
— То! Начнем с Филипа Вудхауса. Что это за человек? Обычный колониальный администратор, который всю свою жизнь провел на задворках империи, не имея никаких шансов на место при дворе. Простой человек, лишенный амбиций, но имеющий финансовые интересы, так как ему хочется обеспечить себе безбедную жизнь. Что я с ним сделал? Ничего особенного. Просто расположил к себе, сформировал приятные ассоциации и закрепил добрые отношения взяткой. Причем бесцельной. Фактически я ему эти деньги просто подарил в знак своих добрых намерений. Уверен, он никогда в жизни не получал разово десять тысяч фунтов стерлингов.
— И что это дает тебе?
— Он тут главный. И если все будет нормально, то таковым в ближайшие лет пять-семь и останется. У меня в этом медвежьем углу есть кое-какие интересы, поэтому наличие хороших отношений с главой местной администрации очень полезный ресурс. Мы же не хотим непредвиденных проблем?
— А что за интересы? Судя по тому, как ты их подготавливаешь, они должны исчисляться не одной сотней тысяч фунтов стерлингов.
— Лиза, тебе пока рано знать такую информацию, так как ты и того, что на виду, еще не можешь распознать.
— Я просто не знала про то, что у тебя есть какие-то интересы в этом медвежьем углу.
— Об этом и не нужно знать. Подобные детали просчитываются, исходя из поведения персон. Лиза, ты вступила на сложную, но очень интересную стезю разведчика и должна потихоньку начинать такого рода политические диспозиции определять с ходу, «на глазок».
— А почему ты заставил матросов и солдат втихаря очищать опиум? Ведь тут полно негров, которых можно было за гроши задействовать на этой нудной работе.
— Если ты заметила, то ребята не только работали втихаря, но и в закрытых бараках все это дело проворачивали. Я наводил справки, оказывается, этот простейший способ очистки опиума почему-то не используют. Зачем помогать нашим конкурентам? Неужели для тебя подобные простые детали не очевидны?
— Черт бы тебя побрал! Князь!
— Великий князь!
— Великий, черт бы тебя побрал, князь! Когда ты мне их объясняешь, они становятся очевидными. А до того я голову ломаю, пытаясь понять, какая муха тебя укусила. Как у тебя так получается?
— Мудрая муха. Ладно, раз вопросов больше нет…
— Но…
— Вопросов больше нет! Поэтому мы переходим к новой стадии твоей подготовки. Недели через три мы достигнем Лондона, где тебе предстоит пройти первичную стажировку. Посмотрим, как ты сможешь действовать самостоятельно. Ты готова?
— Да. Более чем.
— Отлично. Твоей первой задачей станет своего рода промышленный шпионаж. Тебе предстоит собирать сведения о крупных предприятиях и о том, какие подводные камни есть в их работе. Если даже один раз председатель правления того или иного банка изменил жене, то я хочу это знать. Все собранные материалы ты будешь высылать мне вот по этому адресу, — Александр протянул ей визитку некоего Исаева Максима Максимовича. — Сами письма должны быть обычного, не привлекающего к себе внимания вида, а вот их тексты, дабы исключить прочтение сторонними лицами, придется шифровать.