Тем более для еще не сформированной администрации в Крыму нужно подспорье для работы с местным населением. К примеру, дай килограмм риса, и кусок мяса матери, у которой дети от голода умирают, и она начнет воспринимать пришедших не так уж и категорично, несмотря на то, что женщина и лишилась своего мужа. Тут к смерти отношение философское, благодаря религии и присущему фатализму, более сдержанное. Но вот то, что кто-то, тем более завоеватель станет кормить ребенка того, с кем воевал? Вот это слом шаблонов.
Что же касается следующих шагов в создании администрации в Крыму, то была проделана следующая работа: по всем крупным населенным пунктам, где располагаются русские гарнизоны, общей численностью всего-то в десять тысяч человек, прошло оповещение, чтобы в Бахчисарае собрались беи, сообщалось, что Арслан Герай погиб, как и его наследник. И нужно решать вопросы власти.
Петергоф.
22 июня 1749 года.
Маскарадный выезд, стилизованный под древнеримский триумф возбуждал и поражал общество. На колеснице, запряженной тройкой лошадей, украшенной золотом и яркими лентами, стоял актер Волков. В шелковой тоге и лавровом венке он приветствовал Елизавету, придворных, сенаторов, европейских представителей.
Государыня изволила веселиться. Мало того, что с русско-турецкой войны идут только радостные вести, так еще и удалось закрыть огромную дыру в том, что можно было назвать «бюджете», если бы хоть кто мог сопоставлять доходную и расходную части. С весны началось оживление торговли и уже не так чувствительным кажется запрет внутренних таможен. Соляная реформа, когда цены на соль практически уравниваются по регионам и, что естественно, немного подрастают, позволила косвенно обложить налогом неподатные сословия — соль нужна всем. Кроме того, на лето уже назначены большие ярмарки в Ярославле и Нижнем Новгороде [отмена внутренних таможен действительно подтолкнула к развитию ярмарочного движения и внушительно оживила торговлю].
Кроме того, появилась новая статья дохода, вернее новые позиции для международной торговли — сахар и пока еще мало, но с перспективой — подсолнечное масло. Петр Иванович Шувалов посоветовал установить выездную пошлину на эти товары, пусть и мало, но более ста тысяч рублей в бюджете от такого мероприятия появится, пусть и не ранее, чем через год. Так что деньги на дворцовые развлечения были. Они бы были в любом случае, но небольшой осадок в растрате последнего мог присутствовать, сейчас же настроение у двора, и не только, имело все шансы являться великолепным.
— Алексей Петрович, ты встречался с австрийским послом? — просила Елизавета, не переставая хлопать ладони — проходили акробаты, крутили сальто и разные фигуры, за ними шли факиры и выдыхали огонь.
— Да, матушка, говорил, ругал окаянного, называл шельмой и грозил союзом с королем Фридрихом, — ответил канцлер, сидящий сегодня по правую руку от государыни.
Ваня Шувалов провинился — уехал в Москву на строительство будущего университета и уже долго там пребывает. После разговора фаворита с цесаревичем, Иван Иванович сам не свой, только об университете и думает, хочет ускорить его строительство. Так что государыня проявляет свое благоволение Бестужеву-Рюмину, чтобы шуваловская партия не зазнавалась.
— Ты бил их по самому болезненному месту, по союзу с Пруссией, — Елизавета улыбнулась проходящей процессии разномастных арлекинов. — И что они? Не томи, канцлер, сказывай!
— Как я и подал, матушка, — Мария-Терезия сказывала, сперва, что не готова к войне, а сейчас уже прислала письмо своему послу, которое я лично читал, государыня [перлюстрация писем в то время вполне нормальное дело, а канцлер Бестужев этим точно не пренебрегал, часто перечитывались даже и дипломатические послания, если они не были при самих же дипломатах]. Так на бумаге сей повеление тянуть время, но обещать содействие России. Сперва предложить вспомоществование в снабжении русской армии, ежели та дойдет до Дуная, али через Валахию, — Бестужев сделал паузу, чтобы услышать повеление императрицы, о котором догадывался.