меня, о вы, родичи Озириса. Стража. Говори, о хитроумный! Внемлите детищу змия! Перс. Разве не правда то, что я говорил вам о Цезаре, когда вы думали, что я
насмехаюсь над вами? Стража. Правда, правда! Бельзенор (неохотно соглашаясь). Так говорит Бел-Африс. Перс. Так узнайте другое. Этот Цезарь - он очень любит женщин; они
становятся ему друзьями и советчицами. Бельзенор. Фу! Владычество женщин приведет к гибели Египет. Перс. Пусть оно приведет к гибели Рим. Цезарь уже в преклонных летах. Ему
больше пятидесяти лет, он утомлен битвами и трудом. Он стар для юных
жен, а пожилые слишком мудры, чтобы боготворить его. Бел-Африс. Берегись, перс! Цезарь близко, как бы он не услыхал тебя. Перс. Клеопатра еще не женщина, и мудрости нет у нее. Но она уже смущает
разум мужчин. Бельзенор. Верно! Это потому, что она дочь Нила и черной кошки от священного
Белого Кота. Ну и что же? Перс. Продадим ее тайно Птолемею, а сами пойдем к Цезарю и предложим ему
пойти войной на Птолемея, чтобы спасти нашу царицу, прапраправнучку
Нила. Стража. О змий! Перс. И он послушает нас, если мы придем и распишем ему, какова она. Он
победит и убьет ее брата, и воцарится в Египте, и Клеопатра станет его
царицей. А мы будем ее стражей. Стража. О коварнейший из змиев! О мудрость! О чудо из чудес! Бел-Африс. Он явится сюда, пока ты здесь разглагольствуешь, о длинноязыкий. Бельзенор. Это правда.
Испуганные вопли во дворце прерывают его.
Скорей! Они уже бегут! К дверям!
Стража бросается к двери и загораживает ее копьями.
Толпа служанок и нянек показывается в дверях. Те, что
впереди, пятятся от копий и вопят задним, чтобы они не
напирали. Голос Бельзенора покрывает их вопли.
Назад! На место! Назад, негодные коровы! Стража. Назад, негодные коровы! Бельзенор. Пошлите сюда Фтататиту, главную няньку царицы! Женщины (кричат во дворце). Фтататита, Фтататита! Иди сюда скорей. Говори с
Бельзенором! Одна из женщин. Да подайтесь же вы назад! Вы толкаете меня на копья!
На пороге появляется рослая мрачная женщина. Лицо ее
покрыто сетью тонких морщин; большие старые, умные
глаза. Она мускулистая, высокая, очень сильная; у нее
рот ищейки и челюсти бульдога; одета как важная особа
при дворе, говорит со стражей высокомерно.
Фтататита. Дайте дорогу главной няне царицы. Бельзенор (с величавой надменностью). Фтататита, я Бельзенор, начальник
царской стражи, потомок богов. Фтататита (вдвойне высокомерно). Бельзенор, я Фтататита, главная няня
царицы, а твои божественные предки гордились тем, что изображения их
живут на стенах пирамид великих царей, которым служили мои предки.
Женщины злорадно смеются.
Бельзенор (со злобной насмешкой). Фтататита, дочь длинноязыкого и
оковращающего хамелеона, римляне на пороге!
Вопль ужаса среди женщин; если бы не копья, они тут же
бросились бы бежать.
Никто, даже потомки богов, не может преградить им путь, ибо у каждого
из них семь рук и семь копий в каждой. Кровь в их жилах - как кипящая
ртуть. Жены их становятся матерями через три часа, а назавтра их
убивают и едят.
Женщины содрогаются в ужасе. Фтататита, преисполненная
презрения к ним, пренебрежительно смотрит на солдат, она
прокладывает себе дорогу сквозь толпу и идет, не
смущаясь, прямо на копья.
Фтататита. Тогда бегите и спасайтесь, о жалкие трусы, потомки грошовых
глиняных божков, которых покупают рыбные торговки. Оставьте нас, мы
сами позаботимся о себе. Бельзенор. Но прежде исполни повеление наше, о ужас рода человеческого!
Приведи к нам Клеопатру-царицу. А потом иди куда хочешь. Фтататита (с насмешливой улыбкой) Теперь я знаю, почему боги взяли ее из
наших рук.
Воины в смятении переглядываются.
Узнай же, глупый солдат, что ее нет с той поры, как закатилось солнце. Бельзенор (в ярости). Ведьма, ты спрятала ее, чтобы продать Цезарю или брату
ее, Птолемею. (Хватает Фтататиту за руку и с помощью стража тащит ее на
середину двора, бросает на колени и заносит над ней смертоносный нож.)
Где она? Говори или... (Грозит перерезать ей горло.) Фтататита (свирепо). Тронь меня, собака! И Нил перестанет питать поля твои и
в течение семижды семи лет обречет тебя на голод. Бельзенор (испуганно, но решившись на все). Я принесу жертвы. Я откуплюсь.
Нет, постой! (Персу.) Ты, о премудрый, земля твоих отцов лежит далеко
от Нила, убей ее. Перс (угрожая ей ножом). У персов один бог, и он любит кровь старых женщин.
Где Клеопатра? Фтататита. Перс! Клянусь Озирисом, я не знаю. Я бранила ее за то, что она
навлечет на нас дурные дни своей болтовней со священными кошками; она
вечно таскает их на руках. Я грозила ей, что оставлю ее одну, когда
придут римляне, в наказанье за ее непослушный нрав. И она исчезла,
убежала, спряталась. Я говорю правду. Да будет Озирис мне свидетелем... Женщины (угодливо подхватывают). Истинная правда, Бельзенор! Бельзенор. Ты запугала девчонку. Она спряталась. Живо обыскать дворец!
Обшарить все углы! Стража во главе с Бельзенором прокладывает себе путь во дворец сквозь толпу
женщин, которые, не помня себя, бросаются в ворота. Фтататита (вопит). Святотатство! Мужчины в покоях царицы! Свято... (Голос ее
обрывается, перс подносит нож к ее горлу.) Бел-Африс (кладет руку на плечо Фтататиты). Подари ей еще минуту, перс.
(Фтататите, весьма внушительно.) Мать, твои боги спят или развлекаются
охотой. И меч у горла твоего. Отведи нас туда, где спряталась царица, и
ты будешь жить. Фтататита (презрительно). Кто остановит меч в руке глупца, если боги вложили
меч в его руку? Послушайте меня вы, безумные юноши. Клеопатра боится
меня, но римлян она боится еще больше. Есть только одна сила, которая
для нее страшнее гнева царской няньки или жестокости Цезаря, - это
Сфинкс, который сидит в пустыне и сторожит путь к морю. Она шепчет на
ухо священным кошкам то, что ей хочется сказать ему. И в день своего
рождения она приносит ему жертвы и украшает его маками. Так идите же в
пустыню и ищите Клеопатру под сенью Сфинкса. Берегите ее больше жизни
своей, дабы с ней не случилось худа. Бел-Африс (персу). Можно ли верить этому, о хитроумный? Перс. Откуда идут римляне? Бел-Африс. Через пустыню от моря, мимо Сфинкса. Перс (Фтататите). О мать вероломства, о язык ехидны! Ты придумала эту
сказку, чтобы мы пошли в пустыню и погибли на римских копьях. (Заносит
нож.) Вкуси же смерть! Фтататита. Не от тебя, щенок! (Ударяет его с силой под коленку, а сама
бросается бежать вдоль дворцовой стены и исчезает в темноте.)
Бел-Африс хохочет над упавшим персом. Стража выбегает из
дворца с Бельзенором и кучкой беглянок, большинство
тащит узлы.
Перс. Нашли вы Клеопатру? Бельзенор. Она исчезла. Мы обыскали все закоулки. Нубиец-часовой (появляясь в дверях дворца). Горе нам! Увы! Горе нам!
Спасайтесь! Бельзенор. Что еще там случилось? Нубиец. Украли священного Белого Кота. Все. Горе нам, горе!
Всеобщая паника. Все бегут с воплями ужаса. В суматохе
падает и гаснет факел. Топот и крики беглецов вдалеке.
Тьма и мертвая тишина.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Та же мгла, которая поглотила храм Ра и сирийский
дворец. Та же мертвая тишина. Настороженное ожидание. Но
вот черная неподвижная мгла подергивается мягкой
серебряной дымкой. Слышится странная мелодия: это
колеблемая ветром арфа Мемнона поет перед восходом луны.
Громадная полная луна встает над пустыней, озаряя
широкий горизонт, на фоне которого смутно выступает
огромная фигура; в расстилающемся лунном свете она
постепенно принимает очертания Сфинкса, покоящегося
среди песков. Свет становится все ярче, и теперь уже
ясно видны открытые глаза истукана - они устремлены
прямо вперед и вверх в бесконечном, бесстрашном
бодрствовании; между его громадными лапами виднеется
яркое пятно - груда красных маков, на которой неподвижно
лежит девочка. Ее шелковая одежда тихо и мерно
поднимаете на груди от дыхания - спокойного дыхания
спящей, заплетенные волосы сверкают в лунном блеске,