Цезарь и Клеопатра
Ледневы собирались в гости.
Таисия Сергеевна - жена, очень милая дама лет так сорока «с хвостиком» - важно ходила по комнатам без тапочек, в только что вынутых из целлулоидной упаковки бежевых колготках, шикарном, декольтированном вечернем платье и черной, дорогой и легкой, как пух, дохе, накинутой поверх - следовало понять, идет ли это платье к дохе. То, что платье под дохой видно не будет, а в гостях, разумеется, доха будет снята - нужды не было.
Таисия Сергеевна периодически подходила к высокому, в пол зеркалу и задумчиво подкрашивала губы. Не красила, а только пробовала. Дело в том, что с помадой следовало еще определиться. Ее, помады, было много, но вся была «не совсем та».
Петр Николаевич - муж, высокий и очень приятный - был уже в брюках, джемпере и даже в уличных сапогах, которые были, как обычно, изумительно, до восторга начищены. На голове его красовалась стильная аристократическая кепка, которую Петр Николаевич начинал носить с первых заморозков, и до весны. Шапка-ушанка у него была, и очень неплохая, но она всю зиму хранилась на антресолях в чемодане - Петр Николаевич на морозной улице бывал не долго: только от подъезда к машине и от машины к подъезду.
Он сидел на маленьком топчанчике в светлой и уютной прихожей, дожидаясь жену, и разговаривал по телефону с коллегой - хоть время, как будто, было не рабочее, но дела оставались делами.
Владимир Николаевич был хозяином и, заодно, и директором крупной логистической фирмы.
Ледневы собирались в гости «просто так» - без повода. Просто провести часок-другой с хорошими людьми - Мухиными, которых знали тысячу лет. Просто поболтать. Просто, в конце концов, выпить по рюмке коньяка.
Вся квартира Ледневых представляла собой живописную картину беспорядка, порадовавшую бы любителей фламандской школы - по всем стульям и креслам были разбросаны перемеренные только что юбки и кофточки разных расцветок и кроев, диван был завален платьями и даже дачными сарафанами с кучей плечиков, лежащих поверх всего, как хворост. Для чего-то на столе еще лежала бабушкина шаль - не модная, к сожалению, но очень «богатая».
Атмосфера квартиры была праздничной, напряженной и бодрящей.
- Это ужасно, - говорила Таисия Сергеевна, разглядывая себя в зеркало, - это надо как-то убрать. Как-то вот так. Петенька! Договорись с Самойловым, пусть он уберет вот это!
И Таисия Сергеевна обхватила свою ногу выше колена и стянула, как ей казалось, «лишнее» назад. Повертев ногой влево-вправо, оценив желаемое, она распрямилась и подумала мгновение, и снова обратилась к мужу:
- Я думаю, надо вот здесь еще убрать.
Теперь Таисия Сергеевна оттягивала ладонями назад, к ушам щеки, и при этом разглядывала себя, изящно склоняя головку туда-сюда, будто кивая зрителям со сцены, - она прикидывала, как она отлично будет выглядеть после того, как Самойлов уберет «лишнее» со щек.
- Тася, - отрываясь от разговора, заметил Петр Николаевич (он был на редкость сдержан и отменно воспитан!), - ничего не нужно убирать. Только Самойлова зря тревожить. Я, наоборот, считаю, что тебе бы пошло чуточку пополнеть.
Таисия Сергеевна встрепенулась и оторвалась от зеркала.
- Как пополнеть! Живот нарастет сразу! Ты не понимаешь. Пополнеть! Разве в попе?
И Таисия Сергеевна изогнулась так, как и тренер фитнес клуба не сумеет. Но, что хотела, увидала.
- Чуточку пополнеть. В бедрах. У «звезд» секси теперь часто чуточку полные бедра - они лучше смотрятся на экране. А можешь и не полнеть, у тебя и так ноги «звезды».
- Врешь, - расплываясь счастливой улыбкой, объявила Таисия Сергеевна, - про ноги - врешь! Ну-ка, смотри мне в глаза!
Она уселась прямо в дохе на колени мужу.
- Скажи честно: про ноги врал? В глаза смотри!
Петр Николаевич распрямился и убрал телефон на вытянутую руку.
- Может, мне разуться?
- Нет! Что ты! Времени нету! Вот посмотрим, как ты будешь себя вести у Мухиных...
Таисия Сергеевна встала и прошла в комнату к шифоньеру.
- Иваныча загружайте первым и немедленно в рейс, благословясь - «Альфа» платит всегда наличными, понимаешь? Такие клиенты на вес золота. А в «Бету» отправь Саныча. Только проверь, не пил ли он? По глазам проверь, как еще-то, если чеснок с салом трескает. Если зрачки узкие и подозрительно честные, без его шахтерской наглости, лучше замени. «Бета» подождет - они с нами за прошлое не полностью рассчитались, - учил уму-разуму своего зама Петр Николаевич.
От шифоньера раздался строгий, вопрошающий голос супруги:
- Лапусик! А где мои черные зимние сапоги? Ты их не выбросил случайно? Стоит мне отвернуться на минутку, ты норовишь все выбросить! Если я узнаю, что ты их выбросил, - продолжала Таисия Сергеевна с чуть приметной дрожью в голосе, стряхивая, наконец, доху прямо на пол - стало и вправду жарко, даже и без дохи, - я не знаю, что с тобой сделаю. Убью, наверное.