— Мы ничем им не поможем!
Действительно, было уже слишком поздно. Несколько оленей уже погибли; другие, разорвав путы, унеслись в чащу.
По команде господина Сержа все, в том числе и собаки, быстро ретировались в фургон; дверь плотно затворили и заперли.
И вовремя! Волки уже метались вокруг «Прекрасной Колесницы», подскакивая до уровня окон.
— Как же мы теперь без упряжки? — Корнелия искренне жалела оленей, так как успела всем сердцем к ним привязаться.
— Сначала надо избавиться от этой своры! — ответил господин Серж.
— Мы прикончим этих оборотней, вот и все! — крикнул господин Каскабель.
— Да… Если только их не слишком много! — заметил Клу.
— И если хватит зарядов! — добавил Киршев.
— Приготовились… Огонь! — скомандовал господин Серж.
Через приоткрытые окна ружья и револьверы возобновили свою разрушительную работу. В отсветах выстрелов, направленных во все стороны от экипажа, виднелись два десятка смертельно или серьезно раненных волков, упавших на землю.
Но ничто не останавливало бешенство стаи; казалось, число хищников только растет. Уже несколько сотен силуэтов метались по поляне.
Несколько волков скользнули под фургон и острыми когтями пытались пробить половые доски. Другие прыгнули на переднюю площадку, угрожая высадить дверь, которую пришлось надежно забаррикадировать. Самые ловкие умудрились заскочить на крышу и свешивались к окнам, пытаясь выбить их мощными ударами лап и исчезали, как наваждение, только когда пуля сбрасывала их на землю.
Испуганная Наполеона плакала и кричала. Дети всегда боятся «злого волка», но на этот раз страх оказался совершенно оправданным. Кайетта, не потерявшая ни капли своего обычного хладнокровия, тщетно пыталась успокоить малышку. Впрочем, и госпожа Каскабель вовсе не чувствовала уверенности в благополучном исходе битвы.
В самом деле, если осада продолжится, то ситуация станет катастрофической. Как гарнизон «Прекрасной Колесницы» отобьет приступ бесчисленной армии? А если волки перевернут фургон, то не грозит ли это неизбежной гибелью всем, кто нашел в нем убежище?
Сражение продолжалось уже полчаса, когда Киршев сообщил:
— Заряды кончаются!
Оставалось от силы двадцать патронов.
— Стреляйте только наверняка! — крикнул господин Каскабель.
Наверняка? Но разве до сих пор не все выстрелы попадали в гущу наступавших? Однако волков оказалось больше, чем пуль; они беспрерывно обновляли свои ряды, в то время как огнестрельное оружие вот-вот умолкнет. Что делать? Дожидаться рассвета? А если и лучи солнца не заставят отступить эту банду?
Вдруг господин Каскабель отбросил револьвер, который все равно скоро станет бесполезным, и радостно крикнул:
— Идея!
— Идея? — не поверил своим ушам господин Серж.
— Да! И отличная! Нужно только захватить парочку этих тварей!
— Каким образом? — поинтересовалась Корнелия.
— Мы осторожненько приоткроем дверь и схватим за шиворот первых наглецов, что осмелятся сунуться внутрь…
— Вы думаете, это поможет, дружище Каскабель?
— А чем мы рискуем, господин Серж? Несколькими укусами? Ерунда! Лучше быть укушенным, чем съеденным!
— Хорошо! За дело, и быстро! — скомандовал господин Серж, даже не спросив, что же предпримет господин Каскабель после захвата противника в плен.
Диспозиция была следующей: полководец Цезарь вместе с господином Сержем, Ортиком, Киршевым и Клу расположились в первом отсеке, в то время как Жан и Сандр удерживали псов в глубине фургона; за ними приказали держаться и женщинам.
Мебель, сваленную у двери, убрали, и господин Каскабель приоткрыл ее таким образом, чтобы в любой момент резко захлопнуть.
В это время у порога экипажа сгрудилась дюжина неистовых волков, вцепившихся в ступеньки.
Дверь приотворилась, самый рьяный самец устремился внутрь и остался один против пятерых здоровенных мужиков, так как путь к отступлению ему отрезал Киршев, который резко захлопнул дверь.
Господин Каскабель и Ортик, пока остальные крепко держали хищника, обмотали тряпкой голову матерого зверя и крепко завязали у него на шее.
Дверь вновь приоткрылась; ворвался еще один смельчак и попал в ту же ловушку, что и первый. Клу, Ортик и Киршев еле сдерживали сильных и сходивших с ума от ярости животных.
— Только не убивайте их, — приказал господин великий Цезарь, — и держите хорошенько!
Не убивать? А что же с ними делать? Уговаривать наняться в цирковую труппу?
Вскоре товарищи господина Каскабеля раскусили его замысел.