Консул торжествует. Но вскоре он обнаружит, что артисты не разошлись с подмостков, а две отдельные сцены объединяются в один амфитеатр.
Вот как описывает Плутарх всю эту трагикомедию в трех действиях:
«Народный трибун Антоний вскоре принес в Народное собрание письмо Цезаря по поводу этого предложения и прочел его, несмотря на сопротивление консулов. Но в сенате тесть Помпея Сципион внес предложение объявить Цезаря врагом Отечества, если он не сложит оружия в течение определенного срока. Консулы начали опрос, кто голосует за то, чтобы Помпей распустил свои войска, и кто за то, чтобы Цезарь распустил свои; за первое предложение высказались очень немногие, за второе же — почти все. Тогда Антоний внес предложение, чтобы оба одновременно сложили с себя полномочия, и к этому предложению единодушно присоединился весь сенат. Но так как Сципион решительно выступил против этого, а консул Лентул кричал, что против разбойника надо действовать оружием, а не постановлениями, сенаторы разошлись и надели траурные одежды по поводу такого раздора». [91]
Марк Антоний, тоже увязший в долгах в то время, когда они куролесили с Курионом, скорее всего, и был посредником между своим другом и Цезарем, поскольку служил в Галлии квестором под его началом и неплохо зарекомендовал себя. После Куриона он становится народным трибуном и вместе с другим трибуном Квинтом Кассием Лонгином продолжает ту же политику саботирования любых решений не в пользу Цезаря. Тем временем Цезарь демонстрирует, к радости граждан, свое миролюбие. Он присылает новые письма, в которых готов идти на уступки, если ему оставят только Иллирию и Цизальпийскую Галлию, а также всего два легиона, чтобы он мог дождаться консульских выборов.
Нервы у Марцелла и его сторонники не выдерживают. Несмотря на примирительные послания Цезаря, они готовятся ударить по нему изо всех сил. И в начале января 49 года до P. X. Сенат принимает чрезвычайное постановление, в котором призывает всех консулов, проконсулов, преторов, трибунов и проконсулов обеспечить безопасность Республики.
Хотя в постановлении не было упомянуто никаких имен, предполагалось, что оно дает широкие полномочия Помпею. Кроме того, на чрезвычайное постановление нельзя было наложить вето, что лишало друзей Цезаря возможности держать оборону. Мало того, их лишают шансов вести борьбу политическими средствами.
«Консулы Марцелл и Лентул приказали сторонникам Антония удалиться из сената, чтобы они не подверглись каким-нибудь оскорблениям, хотя они и были народными трибунами. Тогда Антоний с громким криком в гневе вскочил со своего кресла и стал призывать на сенаторов богов по поводу насилия над священной и неприкосновенной личностью трибунов. Не совершив ни убийства, ни каких-либо других гнусностей, они изгоняются только за то, что внесли предложение, которое, по их мнению, будет полезным. Сказав это, Антоний выбежал, словно одержимый богом, предвещая предстоящие смуты, войны, убийства, проскрипции, изгнания, конфискации и тому подобное. В возбуждении он призывал тяжелые проклятия на головы виновников всего этого. Вместе с ним из сената выбежали Курион и Кассий, ибо оказалось, что уже один отряд, посланный Помпеем, окружает сенат. Они немедленно отправились к Цезарю, тайно, ночью, в наемной повозке, переодетые рабами. Он показал беглецов в таком виде солдатам и, возбуждая их, говорил, что их, совершивших такие подвиги, сенат считает врагами, а вот этих мужей, замолвивших за них слово, постыдно изгоняет». [92]
Чем отличается выдающийся политик от гениального?
Гениальный политик позволяет своим врагам сделать за него всю работу.
Жребий Цезаря
10 января 49 года до P. X. — день, в который началась гражданская война, положившая конец до основания прогнившей Республике.
Можно ли было ее избежать? На этот вопрос пытается ответить не одно поколение историков, философов, политиков. Хотя с точки зрения здравого смысла попытки реконструкции, оправдания или обвинения тех или иных действующих лиц этой драмы всего лишь отражают политические симпатии и антипатии политиков, философов, историков.
Точное местонахождение Красной речки (так переводится с латыни название «Рубикон») долго оставалось неизвестным. В Средние века низина между современными Римини и Равенной неоднократно затапливалась, и поэтому там постоянно велись ирригационные работы, строились плотины, менялись русла рек. Во времена Муссолини было решено, что река Фьюмичино и есть Рубикон, и с тех пор туристы, оглядывая унылые воды и не менее унылые берега, пытаются представить, как выглядела картина при Цезаре.