Сразу же после своей неудачи на выборах Катилина в сентябре 63 года составил заговор, предусматривавший восстание в Италии. Вожди популяров ни в коей мере не хотели предавать Италию огню и мечу, чем в конечном счете воспользовался бы Помпей. Красс передал Цицерону предостерегающие письма, в которых ему предлагалось покинуть Рим. Цезарь со своей стороны сообщил ему о волнениях в Этрурии, начавшихся в первую очередь из-за подстрекательств Гая Манлия из Фезул, но, чтобы не оказаться причастным к действиям, предпринятым против сторонников Катилины, он оставил без ответа вызов на заседание сената. 23 октября Цицерон получает полномочия, переданные ему в соответствии с SC ultimum. Однако он колеблется и поначалу не действует, но узнав о подготовке покушения на его собственную жизнь, он 8 ноября того же года произносит первую из речей против Катилины, и тот отправляется в добровольное изгнание. Впрочем, это всего лишь обманный ход перед открытым восстанием. Цицерон добивается того, чтобы Катилину объявили врагом народа (hostis publicus), а консула Г. Антония Гибриду141 призвали к применению самых жестоких мер. В это время заговорщики готовят в Риме убийства, в том числе и убийство Цицерона. Тогда аллоброги,[57] жалобе которых на бывшего наместника 64 года Л. Мурену не дали хода, вступают в сношения со сторонниками Катилины, и в распоряжение Цицерона попадает письменное доказательство измены последних. Именно третья речь Цицерона против Каталины, произнесенная после их ареста, удостаивается наивысших похвал. Но что теперь делать с арестованными? Статилия было доверено охранять Юлию Цезарю. 5 декабря, после того как Д. Юний Силан потребовал для заговорщиков смертной казни, Юлий Цезарь заявил, что высшая мера наказания противоречит духу римской государственности, что это создаст прискорбный прецедент и что следует приговорить подсудимых к пожизненному заключению и конфисковать их имущество142. К его мнению присоединились многие сенаторы, даже Силан и Кв. Цицерон. Сам Цицерон, ни в коей мере не разделяя этого мнения, предоставил сенату осудить виновных. Катон выступил против подозрительного благодушия Цезаря и убедил присутствующих проголосовать за смертный приговор. При выходе с заседания Цезаря чуть не зарубили всадники, которые расставили посты вокруг Капитолия, и он спасся лишь благодаря друзьям. Цезарь испугался не на шутку и постарался не появляться в курии вплоть до конца года143. Пятеро сторонников Катилины были задушены в тюрьме. «Vixerunt»[58] — таково было надгробное слово о них, произнесенное в декабрьские ноны. Конфискации имущества за казнью не последовало: в этом пункте мнения Цицерона и Цезаря на этот раз совпали. Каков же был окончательный итог этой истории? Цезарь, по видимости, побежденный, выиграл по всем пунктам: будучи человеком принципиальным, он допустил применение жестоких мер против заговорщиков; он осудил происки сторонников Катилины, но уклонился от принятия непопулярного «окончательного» решения. Цицерону же очень быстро пришлось оценить недолговечность своего успеха — уже 10 декабря 63 года, когда трибун Кв. Метелл Непот144 объявил о своем желании призвать Помпея.
С тех пор как осенью 63 года в Риме стало известно о смерти Митридата, все происходящее в столице делалось с оглядкой на Помпея: сенат старался не давать ему никаких поводов для вмешательства в дела Италии, а его друзья, напротив, старались ускорить его возвращение. Цезарь встал на сторону Помпея, чтобы окончательно истощить силы сената и, конечно же, для того, чтобы получить возможность стать преемником императора, возвышению которого он надеялся помешать.
1 января Цезарь вызывает на разбирательство в народном собрании принцепса сената Катула за то, что тот вовремя не завершил восстановление Капитолия. Он предлагает вместо имени Катула внести в надпись на храме имя великого Помпея. Отцы-сенаторы заявляют протест, и Цезарь снимает свое предложение: так он сражается за Помпея без всякого ущерба для себя. 3 января Цезарь своим присутствием поддерживает предложение Метелла Непота об отзыве Помпея. Однако сенат принял меры предосторожности: он объявил это предложение противозаконным и, более того, дабы примириться с массами, прибег к демагогической мере, повысив число лиц, получающих хлебные раздачи, с тридцати тысяч до нескольких сот тысяч. Ежегодные издержки на дотации поднялись в результате до 7 500 тысяч денариев. Метеллу Непоту не удалось занять Форум,[59] на что он надеялся, и 3 января, когда в сенате решался вопрос о принятии SC ultimum, он постановил отстранить обоих от исполнения магистратур: Непот бежал, изрыгая угрозы, Цезарю же удалось успокоить общественное мнение, и позже он был восстановлен в правах своей должности.