Как видно из многочисленных источников, стыд и самокритика имеют отрицательное влияние. Исследования доказывают, что постыдные воспоминания могут действовать аналогично травматическим воспоминаниям, становясь центральным элементом личности человека, что связано с депрессией, тревогой, стрессом и посттравматическими стрессовыми реакциями [Pinto-Gouveia & Matos, 2011]. Стыд и самокритика связаны с широким спектром проблем психического здоровья [Kim, Thibodeau, & Jorgenson, 2011; Kannan & Levitt, 2013], включая депрессию [Andrews & Hunter, 1997; Andrews, Quian, & Valentine, 2002], тревожность [Gilbert & Irons, 2005], социальную тревожность [Gilbert, 2000], расстройства пищевого поведения [Goss & Allan, 2009], посттравматическое стрессовое расстройство [ПТСР; Andrews, Brewin, Rose, & Kirk, 2000], пограничное расстройство личности [Rüsch, et al., 2007] и общую психологическую дезадаптацию [Tangney, Wagner, & Gramzow, 1992]. С точки зрения психологических процессов стыд связан с эмпирическим избеганием — нежеланием вступать в контакт с личными переживаниями, то есть, эмоциями, — что само по себе связано с различными эмоциональными трудностями [Carvalho, Dinis, Pinto-Gouveia, & Estanqueiro, 2013].
Эти негативные суждения о себе также влияют на процесс лечения. Самостигматизация, — связанный со стыдом опыт, в котором индивид применяет к себе негативные суждения, связанные с интериоризированными негативными групповыми стереотипами [Luoma, Kulesza, Hayes, Kohlenberg, & Latimer, 2014], — сопровождается более частыми обращениями к стационарному лечению среди людей, страдающих тяжелыми психическими заболеваниями [Rüsch, et al., 2009]; более низкими уровнями соблюдения режима лечения среди пациентов с диагнозом шизофрения [Fung, Tsang, & Corrigan, 2008], более низкой приверженностью к лечению [Sirey и др., 2001] и более длительным пребыванием в стационаре у наркозависимых [Luoma, Kulesza, Hayes, Kohlenberg, & Latimer, 2014]. Эти выводы особенно актуальны, поскольку самостигматизация у индивидов в этих исследованиях напрямую связана с групповыми стереотипами о психических заболеваниях или зависимостях. Это доказательство того, что стыд усиливает и усугубляет проблемы психического здоровья у клиентов, которые критикуют, стыдят и стигматизируют себя, наблюдая за собственными психологическими проблемами. Основная цель CFT — помочь клиентам изменить восприятие своих сложных мыслей и эмоций, заменив осуждение на сострадательное понимание и готовность к самопомощи. Таким образом, нападки на себя и избегающее поведение могут уступить место теплоте и ответственности.
Рассмотрим на примере, как стыд может мешать работе со сложными эмоциями. Представим себе отца, который кричит на своих детей (возможно, видя их перепуганные лица) и испытывает стыд: острую эмоциональную боль, вызванную мыслью, я — ужасный отец. Это болезненная мысль, и она может усложнить ему жизнь. Во-первых, с точки зрения CFT, резкая самокритика или атрибуция стыда сами по себе — мощные триггеры угроз. Они заставляют нас застрять в чувстве угрозы, которое организует сознание (мы поговорим об этом в следующих главах) таким образом, что не способствует позитивным изменениям, например, улучшению родительских качеств. Вместо того чтобы сосредоточиться на изучении более эффективных способов копинга, которые помогли бы перестать кричать на детей, этот отец сосредоточен на собственной неадекватности.
Эмоциональная боль, сопровождающая стыд, также может способствовать избеганию — то есть чувству, возникающему после постыдных мыслей о том, что я ужасный отец. Это чувство столь болезненно, что отец может обратиться к стратегии избегания: он начнет отвлекаться, рационализировать свое поведение, обвиняя детей в своих же реакциях или сделает что-нибудь еще, чтобы уйти от переживания. CFT делает акцент на том, чтобы помочь клиенту избежать избегания, переходя от шейминга к состраданию, что поможет признать свои проблемы и работать над ними.