И тогда вышли из неё Стражи Свещенного Источника, поклонились Богу- Охранителю, и тот держал пред ними речь тайную. Снова укрылись после того Стражи от глаз людских обратно под каменные своды, а врата в свещенное место тут же закрылись навечно.
Бог Индра вернулся на небеса, а тут осталась лишь Белая гора да лежащие возле неё цепочкой огромные чёрные камни, что раньше были Ямалом. Камень за камнем, камень за камнем, а в самом большом из них — меч Индры…
Говар вздохнул, переводя дух, будто бы это он сам только что сокрушал того самого Ямала-змея.
— Давно это было, — продолжил дед, — так или иначе, а слышал я так, как поведал тебе. Прости уж, рассказчик я никудышный, хоть и зовусь Говаром. Всё это от того, что упражняться мне в этом деле особенно не перед кем, ведь самые частые гости у меня - зима, весна и оусень[27], да и те не засиживаются дольше положенного…
Чабор до сего времени сидел не шелохнувшись. Очнувшись, он с трудом встал из-за стола и потянулся. За время рассказа у него жутко затекли ноги.
— Странная какая-то сказка, — морщась от неприятных ощущений, возникающих в ногах, неуверенно произнёс юноша, — как-то не всё в ней просто и понятно...
— Такая уж есть, — хитро улыбнулся старик, — другой я тебе сегодня не расскажу, идём…
Говар поднялся и пошёл к двери и Чабору ничего другого не оставалось, кроме как послушно отправиться следом. Они свернули за угол и упёрлись в нагромождение серых валунов, что возвышались над жилищем лесного старца саженей на двадцать[28]. Казалось, что кто-то специально сложил их так аккуратно, однако кто мог сделать такое, ведь в этой кладке были и камни размером с избушку Говара?
Дед, ничего не говоря, стал взбираться наверх, да ещё так ловко, что его юный гость едва поспевал за ним. Вскоре, перепрыгивая с одного камня на другой, они добрались до вершины. Взобравшись на выпуклую, гладкую макушку венчавшего гору камня, старик дождался Чабора и указал рукой:
— А вон она, Белая гора…
Юноша смотрел и не верил своим глазам. Находившееся вдалеке природное чудо, на которое указывал Говар, имело столь идеальную круглую форму, что издали казалось просто огромным белым пузырём.
— Тепе-е-ерь, парень, — протянул старик, — твой путь лежит туда. Во-о-о-он та кривая тропинка, что уходит в лес, ведёт прямо к горе. Только не думай, что путь твой будет лёгок. Непростая эта тропинка. Смелые и честные обретают на ней силу и мудрость, а злые и глупые попадают в полон к чёрной нежити - всё как в сказке.
Эта тропка — часть границы Светлолеса и Темнолеса. Это отсюда гора кажется круглой, на самом же деле она больше похожа на хлебный каравай, разрезанный пополам. За этой ближней стороной Белой горы есть другая. Она вся в мелких камнях и ровная, как стол, будто тот же Ямал или кто другой в самом деле раскрошил её в щебень. Та ровная часть принадлежит Темнолесу, а вот полукруглая - наша.
Людям уже многого не дано видеть, поэтому в пути своём ты не будешь знать, где земля Темнолеса, а где наша. Жаль, потому что путь твой лежит на ту сторону, в царство злых духов.
За пологой частью горы есть чёрные валуны. Они такие же, как и те, на которых мы с тобой сейчас стоим, только те, далёкие, будто обожжены и лежат цепочкой. Добравшись по тропинке до них, ты иди от малого камня к большому, только в конце будь повнимательнее, ведь в самом последнем будет торчать то, что тебе нужно — меч Бога Индры…
Вот тебе и вся сказочка, внучок, без остатка. Есть в ней прошлое, есть будущее, есть и настоящее — вот тебе в нём моё благословение, — старик осенил воздух над Чабором перстосложённой Перуницей[29]. — Многие хотели бы достать тот меч, — продолжал Говар, пристально всматриваясь в лицо ошарашенного происходящим юноши,— в нём живёт Сила Бога-Хранителя мечей всего Небесного Воинства. Совладать с ней совсем непросто. Чего греха таить, не каждый сможет даже представить себе её величие. Вот и выходит, что непросто достать тот меч из Чёрного камня.
— Почему? — вяло спросил Чабор, всё ещё пребывая не в ладу с собственными мыслями.
— А на то и меч Индры, — засмеялся Говар. — Любой, кто взялся за его рукоять, рискует потерять руку, и это самое малое. Металл божественного оружия хранит тепло Инглии[30], поскольку ковался он ещё в древности в Небесных кузнях, а потому горит огнём, как только его коснёшься…
— А я? — стал приходить в себя Чабор. — Как же я его достану-то, …что ж мне?..
— Во-о-от, — старик многозначительно поднял вверх указательный палец. — Есть только один человек на всей Земле, ради дела которого Индра и оставил свой меч людям. Этот человек - ты, Чабор. Твоё имя есть в шлоках[31] с древними письменами. Там сказано, что сам Индра назвал Стражникам Святых Вод того, кто откроет в пределах Мидгард-Земли путь Меча Артакон. Так что самого меча бояться нечего, а вот на пути к нему будь осторожен. В Темнолесе о тебе тоже знают, но, благо, сейчас не ждут.
Будущее можно изменить только в настоящем. Сегодня хороший день. Он может стать великим, но …и он скоро закончится, так что поспеши, внучок. Может быть, оно-то сейчас и не ко времени, — добавил Говар как-то неопределённо, — но моё дело, чтобы ты нашёл дорогу к мечу. Про время мне никто ничего не говорил. Вот оно само сегодня и покажет, правильно ли я его выбрал. Иди же, да не забывай обо мне, думаю, свидимся ещё. Да и я тебя не забуду, потому что буду многое о тебе слышать. Прощай…
Чабор стал спускаться вниз по гладким спинам валунов, оглянулся на прощание и замер в изумлении. Вместо старика на камнях стоял олень! Лесной красавец, даже не одарив юношу взглядом, величественно повернулся и тут же скрылся за покатыми боками камней. Морозный воздух у их подножия колыхнуло, и неказистая избушка старика исчезла.
КЛУБОК 8
Пробираясь к Белой горе, Чабор, голова которого просто гудела от чрезмерного обилия мыслей и событий, тщетно пытался переварить всё, что сумело задержаться в его памяти.
«Будущее можно изменить в настоящем, — повторил он про себя слова старика. — Здорово сказано!…. Жаль, что непонятно…».
Теперь, когда его «настоящее» двигалось от валунов к подножию Белой горы, под его старой заячьей шапкой всё сильнее пульсировала нешуточная озадаченность. Чем дальше, тем больше хотелось что-то уточнить или спросить. Что, например, делать с мечом, даже если всё обойдётся благополучно? Как ко всему этому отнесётся Атар? И почему у Чабора никто даже не спрашивает, хочет ли он сам делать всё то, что от него требовалось? Ему сказали «иди», он и пошёл. Наверное, это очень глупо, поступать так? Но, с другой-то стороны, если бы Чабор хоть на миг засомневался в правильности того, что ему следовало делать, он остановился бы ещё в самом начале, на пороге избушки Говара?
Так, рассуждая и взвешивая все за и против, Чабор добрался до Белой горы. Вблизи она оказалась не такой уж и большой. Он без труда обошёл её, изумляясь форме и цвету этого природного чуда. Перед ним, как и было обещано Говаром, раскинулась ровная площадка внушительных размеров, густо заросшая щетинящимся сквозь снег и меж камней мелким кустарником.
Не составило особого труда обнаружить и чёрные валуны. Тяжело вздохнув,юноша легко взобрался на первый из них и стал продвигаться, перепрыгивая с верхушки одного камня на другой. Двигаться было совсем не просто. Нависающие над камнями, пружинящие лапы елей с каждым прыжком едва не сбрасывали Чабора вниз. Каждый новый валун казался ему последним, но стоило только взобраться на него, появлялся другой, затем ещё, и ещё.
Короткий зимний день, и без того затянувшийся из-за ясной погоды, неотступно катился к вечеру. Нужно было поторапливаться. Ночь зимой приходит быстро, а путь до дома неблизкий. Юноша, как только мог, прибавил в движении. Теперь он старался не обращать внимания на сопротивление веток и прорывался сквозь них, прыгая с камня на камень с удвоенной силой.
И вдруг он почувствовал сильнейший удар! Опомнившись, Чабор сразу же сообразил, что висит, ухватившись рукой за что-то выступающее из камня. Ушибленный правый бок с опозданием стал отзываться тупой болью. Прыгать вниз, не видя за чёрным краем огромного камня земли, не хотелось, а подтянуться, учитывая ноющие ребра, было достаточно сложно. Видно, Чабор всё же забыл об осторожности, потакая своему стремлению поскорее добраться до цели. Именно поэтому он и не заметил, что валуны внезапно кончились. От падения вниз его спасло только то, что по пути он схватился за что-то рукой. Это, конечно, не уберегло его от удара, однако вопрос о том, будут ли неприятности во время прикосновения к своенравному оружию Небесных кузниц, отпал сам собой. То, что удержало его от падения, был эфес меча.