— Звучит ужасно, — заметил Вексфорд, — но именно их я и собираюсь попробовать.
— Сначала я узнаю у Раффи, сколько там жиров, — предупредил Бёрден, хоть и сомневался, что получит честный ответ. Когда Бёрден приступил к допросу, Раффи, находчивый и расторопный, как всегда, заявил, что в этом блюде жиров меньше, чем в любом другом из их меню.
— Мы добавляем туда «Ло-хол». Клинически доказано, что он снижает холестерин.
— Ты сам это только что придумал?
— Мистер Бёрден, я всегда говорю правду. Особенно полицейским.
Скорчив гримасу, Вексфорд отпил немного минералки — на этом настаивал Бёрден.
— Вернемся к нашей проблеме, — продолжил он. — А Джайлз вообще возвращался оттуда, куда ходил? У нас нет никаких оснований считать, что он вернулся, равно как нет и повода думать, будто он не возвращался. И, наконец, куда он мог пойти?
— По магазинам? К друзьям?
— Те, с кем беседовала Линн, сказали, что не виделись с ним все выходные. Скотт Холлоуэй пытался поговорить с ним по телефону, но не получилось. Он мог зайти к ним, а мог и не заходить, во всяком случае, он утверждает, что не заходил. Я ему не верю, но что толку. А где была Софи?
— Все время дома вместе с Джоанной, разве не так?
— Может, и так. Но мы этого не знаем. Джоанна, Софи и Джайлз покинули дом или были похищены из него субботней ночью — это единственное, в чем мы относительно уверены.
Бёрден осторожно заметил:
— Велика вероятность, что кто-то мог прийти в дом в субботу, после того как начался дождь. Его никто не видел, но это еще ничего не значит. Возможно, даже Джайлз мог вернуться домой с этим человеком.
— Ты имеешь в виду Скотта? Если бы Джайлз зашел к Холлоуэям и забрал Скотта с собой, миссис Холлоуэй знала бы об этом. Нет, если Скотт и пошел туда, то, думаю, один и гораздо позже.
— То есть ты хочешь сказать, — проговорил Бёрден, — что этот кто-то не фигурирует в нашем деле?
— Именно. Может, потому, что он или она уехал или уехала из страны. К примеру, мы знаем, что паспорта Джайлза и Софи, да и самой Джоанны, здесь, но мы ничего не знаем о паспорте того другого человека. Да и какой смысл знать, если мы даже понятия не имеем, кто это. Была ли Джоанна убита в «Антриме»? Убил ли ее этот человек? Произошло ли это в холле? Причиной смерти стало то, что Джоанна упала с лестницы, или ее просто столкнули? Насколько мы знаем, она была в доме до субботней ночи, а исчезла вместе с Джайлзом и Софи. Тот ли «гость» вел ее машину? Наверняка это был человек, которого знали они все или хотя бы один из них, потому-то он и был приглашен.
— Мы знаем, что миссис Фаулер заметила, как Джайлз выходил из дома, — сказал Бёрден, — а после соседи больше никого не видели. Но я склоняюсь к тому, что кто-то приходил в дом той ночью, и этот кто-то пришел, будучи заранее приглашенным. Хотя, может, визит был случайный.
Подали Летающие Горшки для Вексфорда и Бабочек и Цветочки для Бёрдена. Первое ничем не отличалось от курицы в лимонном соусе, а второе оказалось всего лишь креветками, бамбуковыми ростками, морковью и ананасом, замысловато выложенными на тарелке. К этим блюдам полагалась еще и миска красиво раскрашенного риса. За соседним столиком сидела влюбленная парочка, юноша держал девушку за левую руку, и при этом оба умудрялись есть Драконьи Яйца, ловко орудуя палочками.
Бёрден продолжал высказывать предположения:
— Он хотел вывезти тело из дома. Скажем, это был какой-нибудь ее недоброжелатель. Мы слышали, что Джоанна избила Людовика Брауна, когда еще училась в школе, а ведь такой случай мог быть не единственным в ее жизни. Она готовила детей к экзаменам на аттестат зрелости. Предположим, она ударила кого-нибудь из них, а отец ребенка решил отомстить.
— Тогда бы он пришел к ней, не так ли? — возразил Вексфорд. — С чего вдруг ему идти к Дейдам?
— Может, он разузнал у соседей, скажем, у Ивонн Муди, где могла быть Джоанна. Нет, у Ивонн Муди он этого узнать не мог. Та ведь была у матери. Но он мог следить за Джоанной — или его ребенок сказал ему, что она может быть у Дейдов.
— Не знаю. — Вексфорд явно сомневался. — Выглядит нелогично. Твой мистер X узнает, где Джоанна, но как — непонятно, и идет в «Антрим» в субботу вечером. Он понимает, что не ошибся, так как видит на улице ее машину. Он звонит в дверь, и кто-то впускает его.
— Джоанна бы ему не открыла, если бы признала в нем своего недоброжелателя, — быстро вставил Бёрден, — а вот Джайлз и Софи могли открыть.
— Верно. Предположим, он затеял ссору. Ты же не хочешь сказать, что он мирно посидел с ними, выпил чашечку чая и посмотрел телевизор, правда? Нет, он затеял ссору, начал шуметь, но большего на виду у детей не мог себе позволить. Поэтому он под каким-то предлогом вывел Джоанну в холл — это очень шаткая версия, Майк, — чтобы остаться с ней наедине. Подкручивая усы, наш злодей шепчет что-то вроде: «Сейчас ты у меня получишь, моя надменная красавица», — и бьет ее по голове. Она вскрикивает, падает и ударяется головой об угол шкафа для одежды. Вбегают Джайлз и Софи с криком: «Что вы наделали?» Они видят, что Джоанна мертва. Тело нужно унести и где-нибудь спрятать. Поэтому мистер X убеждает детей сесть вместе с ним в машину Джоанны. Убеждает, а не заставляет. Они не такие уж дети, им пятнадцать и тринадцать лет. Мальчик уже достаточно силен. Вспомни, какой он высокий. Они вполне могли оказать сопротивление. Но они не оказывали сопротивления, а сами согласились выйти. Они заправляют постели, складывают вещи Джоанны в ее мешок, но сменной одежды для себя не берут. В каком случае они могли пойти с ним? Только если были соучастниками мистера X. Но я в это не очень верю, а ты?
— Я тоже, но не могу придумать ничего другого. — Бёрден отпил немного воды. — Как этот X попал в дом Дейдов? Должно быть, пришел пешком, а какую-то часть пути проехал в общественном транспорте. Если бы на машине, то в понедельник она все еще стояла бы возле дома, ведь в ней никто не уехал, раз поехали в «фольксвагене» Джоанны. Оставил ли X отпечатки? Может, они были среди тех, которые мы обнаружили в доме, но не смогли определить, кому они принадлежат? Многие из них стерла миссис Брюс — она не может спокойно пройти мимо пыли. А потом еще эта футболка с фотографией Софи. Выбросил ли ее X из окна, проезжая по Кингсбрукскому мосту, чтобы сбить нас со следа? Но это говорит о том, что сам он близко знал семью Дейдов.
— Не обязательно, он просто мог попросить детей дать ему вещь, по которой их легко опознать. И все же… Не знаю, Майк, во всем этом так много неясного и столько вопросов… А ответов нет. — Вексфорд взглянул на часы. — Настало время навестить Дейдов, — вздохнув, сказал он.
— Я пойду с тобой.
Уже прошло больше двух месяцев с тех пор, как Джоанна и дети пропали, и сейчас Вексфорд взял за правило навещать Дейдов два или три раза в неделю. Не для того, чтобы вводить их в курс дела или сообщать новости, а просто чтобы поддержать их. Чтобы они знали — об их детях помнят. Не сказать чтобы Дейды встречали его радушнее, чем раньше, нет. Как раз наоборот: Катрина нервничала больше, чем когда-либо. Вексфорд думал, что к концу первой недели она выплачет все слезы, но, видимо, ее железы были неиссякаемы. Бывало, за все время она не произносила ни слова, только лежала, зарывшись лицом в подушки, а ее муж был устрашающе груб или даже полностью игнорировал инспектора. Удивительно, но сейчас Роджер Дейд ходил на работу не чаще, чем вначале, когда дети только пропали. Он, видимо, тоже взял за правило бывать дома, когда являлся Вексфорд: похоже, ему не терпелось выяснить, как далеко можно зайти в оскорблениях, прежде чем старший инспектор возмутится и прекратит свои визиты. Но Вексфорд решил выстоять. Он будет приходить, пока детей не найдут или дело не будет закрыто, как бы эта парочка с ним ни обращалась.
Дождь перестал. Было холодно и туманно, но уже сейчас было заметно, что дни стали немного длиннее, и, несмотря на сырость, в воздухе чувствовалось такое, что говорило: зима, погружающая все в беспробудную спячку, позади. Парадную дверь «Антрима» открыла миссис Брюс. С их последней встречи прошла почти неделя, а она все еще оставалась у дочери. В ее присутствии посещения Дейдов казались Вексфорду не такими ужасными просто потому, что она вела себя как цивилизованный человек: здоровалась, предлагала чаю и даже благодарила за то, что он пришел. Здоровалась она по старинке: «Добрый день», а не «Привет» или «Здрасьте», как обычно говорили при встрече сейчас.