– Будем чистить уши, мадам?
Дорогу нашей ватаге преграждает усатый красавчик.
– Мадам, поехали в Кашмир!
– Там война и туристов воруют, – устало возражает Жанна.
– Зато, какая красота! – восклицает кашмирец, – и дешево, потому что все боятся.
В панике мы спасаемся в ближайшем магазине. Он совсем маленький, но продавцов здесь человек пятнадцать. Они жадно кидаются к нашим ногам, предлагая весь свой ассортимент обуви. Соглашаемся мерить босоножки, в магазине прохладно, работает кондиционер.
Сквозь стеклянную витрину видно, что сопровождающая нас процессия не собирается расходиться. Приходится прятаться в ресторане. Мы никуда не торопимся, в надежде, что уличные приставалы отвлекутся на новые жертвы. Чай со льдом, лимоном и мятой – лучшее, что можно найти на Connaught Place, и еще большой выбор мясных блюд в арабском ресторане.
Нам все-таки удается купить постельное белье, мужественно преодолев все три круга. В центре последнего – расположен парк.
"Развеемся? – предлагает Жанна. – Я что-то перенервничала.
Голова болит". Идем под сень деревьев и находим свободную скамейку. Но стоит только присесть, как тут же появляются продавцы кока-колы, мороженого, и все те же чистильщики обуви и берут нас в кольцо.
– Домой! – немедленно вскакивает Жанна, и мы ретируемся, не позволив индийцам даже озвучить свои предложения.
– Рикша. Нам нужен рикша! – нервно оглядывается по сторонам
Жанна, но, заметив столпотворение у ларька неподалеку, меняет свое решение.
– Мне кажется? Или там действительно продают спиртное? – Купить горячительные напитки в Дели не так-то просто, особенно, если не знаешь где. А в ресторанах очень дорого. Жанна решительно направляется к ларьку, и я семеню следом. Толпа мужчин встречает нас белозубыми улыбками.
– Неужели мы будем стоять с ними в одной очереди? – переживаю я.
Но тут один из граждан кричит:
– Эй! А ну расступись! Леди хочет купить. – Мужчины послушно расходятся и освобождают нам путь к прилавку. Торжественно ступаем под буравящими нас восторженными взглядами. С видом знатока Жанна делает выбор.
– Виски, пожалуйста. – Расплатившись и забрав свою бутылку, мы, не спеша, покидаем место действия, как будто сходим со сцены.
Индийцы передают друг другу:
– Леди купила виски! – В их голосах слышится затаенное восхищение и ужас, будет, о чем рассказать дома. Их жены никогда не покупают виски.
Вернувшись в молодежный центр, застилаем казенные постели купленным бельем и включаем бойлер. Жанна не рискует мыться под душем. Она оттирает с мылом ведро, наполняет его водой, кидает туда обеззараживающую таблетку, а потом еще и марганцовку.
– Мы что всегда так будем делать? – уныло спрашиваю я, поливая ее из пластиковой бутылки.
– Если хочешь подхватить чесотку, можешь мыться просто водой.
Только потом не жалуйся! – стращает меня Жанна. Я за границей впервые, а Жанна бывала в разных странах. Надо доверять ее опыту. И все-таки я не готова к таким сложностям. Напоследок
Жанна чистит зубы и полощет рот виски. Перед сном мы выпиваем по стакану виски, чтобы уничтожить всех проникших в нас за день микробов. Пусть знают, нас – русских им врасплох не застать и не уморить.
Глава 2
В Дели мы получили причитающуюся нам за три месяца стипендию, всего шесть тысяч рупий – около двухсот долларов. Пора отправляться в Бангалор. Работники Индийского центра по культурным связям советуют нам ехать поездом за пятьсот рупий.
– Только самолетом, – заявляет Жанна. Индийцы шушукаются, звонят в агентство.
– Но вам это обойдется в семь тысяч пятьсот рупий за каждый билет.
– Нет проблем, – невозмутимо отвечает Жанна.
– Как нет проблем? – взрываюсь я. – У меня же совсем не останется денег! Говорили, что в Индии все дешево, что нас встретят и обо всем позаботятся, что каждый месяц будут платить стипендию, которой хватит на нормальную жизнь. Я не была готова выкладывать все свои деньги за билет на самолет.
– Зато ты будешь живая! – восклицает Жанна.- Ты представляешь себе, что это такое двое суток в индийском поезде? Жара, грязь, вонь и микробы. И не думай. А деньги я тебе займу. – Мое сердце сжимается. Мы приехали сюда жить, учиться и получать удовольствие. На три года. Что же так и будем шарахаться от всего местного? Скрепя сердце, уступаю. Нас учили, что главное, не разлучаться и по возможности поддерживать друг друга. Летим в
Бангалор в комфортабельном самолете в окружении приветливых симпатичных стюардесс. В прохладном аэропорту нас встречают представители Бангалорского ICCR (индийского центра по культурным связям). А смуглые девушки, очень похожие на стюардесс, вручают нам розы и визитки какого-то магазина.
Здесь с нами разговаривают ласково, не то, что в Дели, где столичный народ уже устал от наплыва иностранных студентов. На маленькой белой машинке Ambassador нас везут по городу. Мы в восторге, вот он пышный юг Индии! Деревья цветут и благоухают, зелено, весело, дома, в основном, двух- или трехэтажные, все разные и красивые.
Мистер Сури Рао очень любезен, и не устает восхищаться нашим английским. Иностранные студенты, как правило, никакого языка, кроме своего не знают, что странно, ведь тест на знание английского языка – один из критериев отбора. Поэтому на первых порах с ними ни о чем толком не поговоришь. Когда Сури Рао сказали, что ему предстоит встречать русских, он боялся, что не сможет объясниться, а тут такая радость – мы разговариваем!
Очень скоро он убедился, что в этом есть свои минусы. "Занятия в колледже начались уже месяц назад. Почему вы так опоздали"? – журит он нас. Что ж, это зависело не от нас.
Припарковав Ambassador у ворот студенческого городка, мистер
Сури Рао и водитель Умерш сопровождают нас на территорию колледжа, обнесенную крепостной стеной. Нас поражает буйная древесная растительность, настоящее раздолье для обезьяньих стай. Постройки в диких садах едва различимы. Прежде всего, нас ведут в общежитие. Мужчинам вход в это здание категорически запрещен, поэтому нас передают на попечение комендантше.
Любопытные девушки с жасминовыми гирляндами в черных косах уже высыпали на крыльцо и причмокивают от удивления. "Сдается мне, это не общежитие для иностранных студентов", – шепчу я Жанне. А консул во Владивостоке уверял, что жить мы будем с иностранными студентами. Комендантша ведет нас по темному коридору и распахивает дверь в будущее жилище. Оторопь берет от скудости зрелища. Ладно, нет обоев и стены не крашенные, нет люстр и ковров, но и стекол на окнах тоже нет. Они зарешечены, как в тюрьме. Есть еще деревянные ставни, видимо их закрывают на ночь.
В комнате стоят две голые железные койки, постелей не полагается, так что мы их покупали не зря. Только теперь нам понадобятся еще матрацы и одеяла. Заглянув в соседнюю комнату, примечаю, что местные девушки обходятся без таких мелочей, просто застилают кровати каким-то тряпьем. Окинув взглядом убогий интерьер, Жанна заявляет: "Остается спросить, где параша". Туалеты и душевые находятся в самом конце коридора.
Впрочем, душевые – это просто краны в кабинках, а туалеты – дырки в полу. Надо набирать воду в ведра и поливать себя из ковша. "Твой любимый способ", – издеваюсь я. Выходим на улицу сильно озадаченные и удрученные.
– Мы здесь не останемся.
– ???
– Нам обещали общежитие для иностранных студентов.
– В Бангалоре нет специальных общежитий для иностранцев.
– Мы думали, что все будет по-другому. Это же просто тюрьма.
Решетки. Никаких удобств. Вода холодная. Свет тусклый. Мы здесь заболеем и умрем.
– Так ведь это общежитие, – разводит руками Сури Рао, – надо приспосабливаться.
– Приспосабливаться? – возмущается Жанна. Это самое страшное для нее слово. – Мы не сможем здесь жить. В России совсем другие общежития. Светлые. С диванами, кухнями, электрическими плитами, телевизорами. С прекрасными туалетами, наконец, и горячей водой.