Если сердце просит — спой ещё.
Русалочья песня летит над морем, взмывает к луне, опускается до самого дна. Песня звенит радостью, благодарностью, нежностью. Песня пронзает небо, улетает к звездам, эхом отзывается в чужих снах, наполняя их светом и теплом.
И где-то в другом мире Взрослая Ведьма просыпается с русалочьей песней в сердце, с привкусом соленой воды на губах, с ниткой жемчуга на запястье — и улыбается.
Чтобы пережить шторм, не обязательно быть русалкой.
Иногда достаточно найти тишину внутри себя.
Чашка 69
Иногда Взрослой Ведьме снятся кошмары.
…Когда прошлое дотягивается издалека и окрашивает сны в черный. Когда Маленькая Ведьма просыпается с криком и прячет в подушку мокрое от слез лицо. Когда каждая тень будто бы тянется к кровати когтистыми лапами и чудится, что вот-вот провалишься сквозь кровать, сквозь пол, сквозь все этажи куда-то в неживую, ледяную черноту…
Будь ты хоть трижды Взрослая Ведьма, не на каждый ночной кошмар хватит магии и собственного света. Но есть тот, кто придет на помощь всегда.
Мягкие лапы ступают по полу неслышно, но бесплотные страхи разлетаются в панике, едва почуяв приближение хищника. Оливковые глаза в темноте отражают крупицы света, отливают изумрудом — не каждый ночной кошмар выдержит этот взгляд! Недовольное мяуканье оповещает посторонних — территория занята, подите вон, если не хотите отведать острых когтей!
— Кис-кис, — негромко зовет Ведьма. — Иди ко мне, а?
Кот легким прыжком взлетает на постель, и в в басовитом мурлыканьи слышится укоризна — могла бы раньше позвать, не видишь, ребенку страшно! А Маленькая Ведьма запускает пальцы в густую шерсть, прижимается щекой к мягкому боку, прижимает к себе теплое, уютное, по-настоящему живое существо…
И видит другие сны.
В них огромная луна ярко освещает ночной город, отражается в окнах, рассыпается бликами по пустым улицам, серебрит кошачью шерсть. Люди спят, и кошки торопятся выбраться из душных квартир и теплых подвалов. Сотни и тысячи лап неслышно крадутся по ступеням, взбираются по стволам деревьев, перепрыгивают с крыши на крышу. Сотни и тысячи глаз устремляются к небу, вспыхивают зеленью, довольно жмурятся в предвкушении. Сотни и тысячи кошек приветствуют друг друга, нетерпеливо мурлычут, а то и мяучат от переполняющего сердце ожидания чуда.
И когда последняя кошка в городе выбирается на крышу и устремляет золотистые глаза к луне, чудо приходит.
Крылья раскрываются у всех разом. Сперва тонкие, серебристые, словно бы сотканные из лунных лучей, и все кошки, котята и даже матерые дворовые кошаки вдруг становятся похожими на нежных бабочек. Искрятся волшебные крылья, переливается шерсть в магическом сиянии, в кошачьих глазах отражаются мириады огней — будто бы полная звезд Вселенная заключена в пушистом теле.
Магия луны набирает силу, и вот уже крылья окрашиваются в привычные цвета, обрастают жесткими перьями и нежным пухом. Рыжие, серые, черно-белые, полосатые — с каждым мгновением они все крепче и сильней, все громче взволнованное мяуканье, все ярче лунный свет над спящим городом…
А потом самый смелый кот, рыже-белый, с теплыми оливковыми глазами, первым вспрыгивает на трубу, распахивает полосатые крылья и взмывает вверх, к огромной, доброй, теплой луне, невыразимо сладко пахнущей молоком и — самую чуточку — медом. И следом за ним срывается с крыш кошачья стая, и воздух вздрагивает от взмахов сотен и тысяч крыльев, и лунные мышки, сестры солнечных зайчиков, носятся вокруг, зарываются в шерсть, мерцают на кончиках усов.
И кому какое дело, что вместе с кошками взмывает к небу маленькая девочка в смешной розовой пижамке?..
Всю ночь Маленькая Ведьма будет гулять с кошками над спящим городом, порхать над темными парками, любоваться с высоты пунктиром уличных фонарей. Всю ночь крылатые кошки будут приносить ей крошечных лунных мышек с длинными голубыми хвостиками, чтобы те бегали по детским ладошкам, смешно щекоча кожу лапками, оставляли на пальцах серебристую лунную пыльцу и зарывались в волосы любопытными носами, растрепывая косички. Всю ночь озорные котята будут прыгать за бантиком на веревочке и, заигравшись, хватать Маленькую Ведьму за босые ноги — только понарошку, совсем без когтей! И, уж конечно, каждую кошку можно будет обнимать и гладить — столько, сколько захочется.
Всю ночь в небе над городом будет светить добрая молочно-медовая луна, заглядывая в окна, наполняя теплым золотом сны кошек и их хозяев, заливая улицы теплым волшебством…